Способствовало примирению и то, что Эбби дважды выиграла, а проиграла всего один раз. Так что спать она отправилась в хорошем настроении, которое сохранилось у нее и на следующее утро.
– Как так вышло, что ты здесь живешь? – спросил Эдриан за завтраком. – Ты так и не рассказала мне об этом.
– Брайан женился, – ответила Эбби, сделав глоток чаю.
Брайан был старшим братом Эбби. Эдриан помнил его, но друзьями они никогда не были. Брайан был младше его и всегда казался ему ханжой.
– Его жену зовут Эстер, она из Дорсет Пула. Вскоре после свадьбы тетка Трив умерла, завещав коттедж мне. Это было идеальным решением – я не хотела оставаться в Холле и путаться под ногами у Эстер.
Эдриану было знакомо это чувство.
– Значит, Брайан и Эстер живут в Холле…
– С детьми – у них три дочери.
Откинувшись на спинку стула и держа чашку кофе в руке, Эдриан смотрел, как Эбби мажет тост маслом.
– И чем ты тут занимаешься? Бродишь по болотам, собирая цветы?
Эбби кивнула.
– И это тоже. А еще я по-прежнему рисую то, что найду…
Она умолкла. Эдриан вопросительно вскинул бровь.
– Я рисую для Королевских ботанических садов Кью – для их архива. По их заказу я делаю зарисовки болотных растений в Дартмуре.
Эдриан задумался о том, что она только что сказала. Только лучших художников, прекрасно разбиравшихся в ботанике, нанимали делать зарисовки для архива Королевских ботанических садов.
Он отхлебнул кофе, глядя на Эбби поверх чашки.
– Я хочу посмотреть на твою студию.
Сентиментальность была не в его стиле. Эбби смутилась бы, если бы он сделал ей комплимент, но Эдриан знал, что она услышала искренность в его голосе. Женщина склонила голову набок, внимательно глядя на него, а затем кивнула.
– Хорошо, после завтрака я покажу ее. Все равно мне нужно проверить краски.
Под студию была отведена половина чердака. Широкие окна были закрыты ставнями. Пока Эбби проверяла горшочки с красками, Эдриан бродил по комнате, разглядывая карандашные наброски, лежавшие на столах, и законченные картины, развешанные по стенам.
Можно было бы догадаться о том, каков был род ее деятельности, даже если бы она не сказала ему об этом, – яркие цвета, элегантные формы, подробная детализация рисунков, точность в изображении… Эдриан узнал некоторые цветы. «Так вот, – подумал он, – чем теперь занимается Эбби».
Он всегда относился к болотам как к своей собственности, дикая местность находила отклик в его сердце. Впервые Эдриан встретил Эбби, когда ей было шесть. Она ездила по окрестностям на своем пони, собирая цветы, плоды и коренья. Эбби походила на неряшливую оборванку с перепачканными руками – она любила копаться в земле. Но здесь, на болотах, она казалась бесстрашной. В этой глуши Эбби чувствовала себя как дома.
Шли годы. Эбби и Эдриан встречались часто, хоть никогда и не договаривались об этом. Иногда они наталкивались друг на друга и останавливались, чтобы поболтать. Довольно скоро Эдриану стало известно, что брат Эбби насмехается над ее увлечением, а родители не придают ему значения. Он же просто принял его как часть той Эбби, которую он знал.
И вот теперь оказалось, что Эбби стала одной из немногих избранных, кому позволено рисовать для Королевских ботанических садов.
Вряд ли Эдриан гордился бы ею больше, даже если бы сам научил ее рисовать. Повернувшись к женщине, он посмотрел ей в глаза и сказал:
– Это действительно впечатляет, Эбби.
Она была польщена – он видел это по ее глазам, по улыбке, появившейся на губах. Эбби пожала плечами, отставляя в сторону горшочек с краской.
– Мне нравится это занятие.
Они спустились вниз и, не сговариваясь, направились к входной двери. Эдриан открыл ее (они оба выглянули наружу) и тут же захлопнул. Их взгляды встретились, и оба поморщились.
Снаружи дул пронизывающий ветер, покрывая снег свежей коркой льда, – ничто не указывало на скорую оттепель.
Оставив на кухне Агнесс, Болта и Тома, Эдриан с Эбби направились в гостиную, где и провели остаток дня, а потом и весь следующий день, разговаривая, читая, нежась в тепле, играя в шахматы, предаваясь воспоминаниям и строя планы по поводу Беллевера.
Что касается последнего, Эбби была неразговорчива. В ее представлении, подобные планы Эдриан должен был обсуждать с леди, на которой он собирался жениться. Искушение прямо спросить его о том, кто же эта леди, было велико, но у Эбби не хватало на это смелости. Мужчина, сидевший рядом с ней на диване, был уже не тем Эдрианом, которого она знала давным-давно. Он изменился, став более загадочным и определенно более опасным для ее самообладания.