Выбрать главу

— Это и есть опасный парень?

Кейл ответил на его взгляд тем же холодным, но несколько печальным взглядом, которым смотрел на меня, когда собирался меня убить:

— Я для нее не опасен.

— А вот мой дядя думает, что опасен, — не унимался Брандт. — Если ты навредишь моей кузине, я вломлю тебе так, что будешь лететь без остановки отсюда до Джерси. Ты как, в банде, или что?

— Да в какой банде, Брандт! — вмешалась я. — Меньше ящик смотреть надо, понял? Я случайно столкнулась с Кейлом, когда шла домой с тусовки. За ним гнались какие-то мужики.

Брандт сложил руки на груди; правая нога его при этом стояла на поверхности скейтборда, и он раскатывал его взад-вперед. Всегда ему надо держаться за эту чертову игрушку. Точно ковер-самолет на колесах.

— Ладно…

Брандт утихомирился.

Я продолжила рассказ:

— Так вот, я его притащила домой, думала, папашку достать по полной. Но тут — полный облом, совсем не та реакция. Оказывается, он знает Кейла. И тех мужиков, что за ним гнались.

Брандт не ответил. Вместо этого он отошел от нас и залез в фургон. Через мгновение он вытащил маленькую красную сумку и пластиковый пакет. Опустив сумку к ногам Кейла, он произнес:

— Здесь для тебя одежда и деньги, что мне удалось настрелять за утро. И уматывай из Доджа. Как можно скорее.

Кейл поднял сумку.

Протянув мне пластиковый пакет, Брандт сказал:

— Здесь твое. Я утром залез в твою комнату, хотел взять кое-что из вещей и смыться. Если бы меня застукали, никаких проблем: мы же часто меняемся шмотками. Но когда я попал туда, я услышал голоса.

— Голоса?

Брандт кивнул:

— Кто там был, я не видел, но услышал достаточно. Мне хватило. То, что они говорили, — полное дерьмо.

В желудке у меня — как комок льда.

— Что ты слышал?

— Твой папаша — плохой парень. Совсем плохой. Он говорил что-то по поводу тел. Что от них нужно избавиться. — Брандт схватил меня за плечи и потряс: — Тела, понимаешь! Так о трупах говорят! Трупах! Говорит, старая свалка уже битком набита. Потом сказал про тебя. Что надо типа тебя найти и привести. Потом они ушли.

Меня пробила тошнота. Может, Брандт что-то перепутал. Может, свалка означала просто мусор.

А тела… Тела могли означать… Но на это у меня уже не было ответа.

— И это все? — спросила я.

Брандт колебался.

— Нет, — продолжил он, помедлив. — Когда уходил, он не закрыл кабинет. Я спешил, но кое-что откопал. Информацию.

Брандт стал снова играть скейтом, переворачивая его ногой и толкая взад-вперед.

— И что там было?

— Твой папаша влетел в совсем дерьмовое дело. Как называется эта юридическая контора, где он пашет? «Деназен»? Так вот: никакая это не юридическая контора, Дез. Это совсем другое дело. Они используют Шестых — так называют людей с особыми способностями — как оружие; сдают их в аренду тем, кто больше заплатит. Если там политические разборки, личные склоки, типа вендетта; даже бандитам сдают. Это ликвидаторы. Они используют этих людей как ликвидаторов.

— И ты в это влез?! А если бы он вернулся?

Озорное выражение появилось на физиономии Брандта. Губы сложились в ухмылку, на щеке образовалась ямочка. Эта ухмылка сводила девчонок с ума.

— У меня нос как у моего отца. Вынюхает любую новость. Зря я, что ли, парюсь с ним в его газетенке целыми днями, карьеру делаю? Я там таких приемчиков шпионских набрался!

Его отец, дядя Марк, был криминальным репортером в «Парквью дейли ньюс». Если нужно раскопать глубоко спрятанное дерьмо, дядя Марк мог это сделать как никто. Эта мысль мне потом пригодится. Но пока я не собиралась больше никого втягивать в свои дела; сделаю это, если не будет выбора.

— Пока они нам не понадобятся, — прошептала я. — А про мою мать ничего не нашел? Она жива. Есть там что-нибудь про нее?

Глаза Брандта округлились:

— Твоя мать жива? С чего ты взяла?

— Жива! — вступил Кейл. — Она пленник «Деназена». Я тоже им был.

У Брандта отвисла челюсть. Он хотел что-то сказать, но я его перебила:

— А про Жнеца там ничего не было? Хоть чего-нибудь, а?

— Ничего. Да чего я там мог успеть. Так, по-быстрому просмотрел бумаги на столе, и все.

Он помолчал и продолжил, вздохнув:

— Вообще, если честно, твой папаша теперь — последний человек из всех, кого я хотел бы встретить. Нам следует пойти ко мне. Расскажем все моему отцу; он скажет, что делать.

— Ничего не выйдет, — возразила я. — Понимаешь, Кейл, он, типа, не такой, как все.