И эти мысли штурмуют мою голову не из-за моей распущенности или желание лишь бы с кем. Всё намного сложнее, ведь не просто так Петр Ильич оценивающе изучал меня при встрече, а у отца выспрашивал о моей личной жизни. Как же я жалею, что до сих пор ни с кем не переспала, может быть тогда у отца не было бы гнусных мыслей подсунуть паиньку-дочь мужику, желавшему позабавиться с неопытной девчонкой. Я сомневаюсь, что разговор и уговор сводился к чему-то глобальному, например, браку. Когда все подружки хвастались парнями, я лишь улыбалась и пожимала плечами, ведь учеба была для меня прежде всего. Получается, что все напрасно.
— Мы давно вышли из пещер, если ты не заметил, — выпиваю остатки коньяка, чувствую жжение в губе, а потом кручу пустой стакан в руке, вновь обращая внимание на бутылку с алкоголем.
— Из пещеры, — хмыкает в ответ, а я не вижу ничего смешного, вроде бы двадцать первое столетие, должно все быть по уму и здравому смыслу, но понимаю, что это только мое желание.
Никакие пещерные устои никуда не делись, многие мужчины до сих пор не акклиматизировались в современности, и их гены пещерного человека напоминают о себе. Их мало интересует то, что самка не готова пасть к его ногам, много похоти и гордыни. А еще веры в то, что всесильные. Таких мужиков бесят женщины, знающие себе цену. Мне страшно представить, что сейчас творится в доме отца, как он вчера оправдывался перед Бариновым за то, что я куда-то исчезла и вечером в ресторан с ним не пойду. Это хорошо, что на выходные у меня получилось отмазаться от шашлыков, ведь попасть на территорию врага — верная гибель.
— Ты бы лучше закусывала, а не пыталась залить себя алкоголем, — голос Николая неожиданно повышается, я поднимаю голову, а моя рука застывает на полпути к бутылке.
— Ты же не перестанешь зудеть, правда? — прищуриваюсь, грустнею, совсем не до улыбок и расслабления, в одиночку было бы пить легче, и я дура, что позже не пробралась на кухню и не умыкнула бутылку в спальню.
— Я бы мог сказать, что мне всё равно, но, увы, не могу, потому что из-за твоей беспечности могут быть разные последствия, а пьяная женщина не всегда красивое зрелище.
Я вытаращила на него глаза и едва не икнула от неожиданности, услышав формулировку взрослого мужчины. Черт, он прав как никогда, а я совсем сумасшедшая получается. Тянусь рукой к куску курятины и хватаю её на ощупь, не прерывая зрительного контакта с Николаем, вижу, как край его рта немного дернулся. Неужели пытался улыбнуться? Он слишком суров, это видно по его неглубокой складке между бровей, видимо, этот мужчина часто сосредоточен и напряжен.
Курица просто таяла во рту, я не думала, что еда может быть такой вкусной, или же это я действительно проголодалась, но не поняла этого, пока не распробовала что-то вкуснее сыра.
— Ммм, — выдохнула протяжно и облизала пальцы, поздно осознав, что веду себя словно дикарка, моментально посмотрела на мужчину и подавила смех, его глаза улыбались, я в этом уверенна на все сто.
— Аппетит приходит во время еды? — его голос был очень хриплым, а глаза как-то странно заблестели, хотя до сих пор он сидел так, как и прежде.
Было все же лучше полностью переключиться на еду, нежели на постоянные попытки себя сдерживать, чтобы не рассматривать Николая слишком заинтересованным взглядом.
— Она — божественна, — хватаю салфетку и вытираю губы, а потом пальцы.
— Значит алкоголя нам достаточно.
Николай быстро встает со стула, хватает бутылку и несет туда, где я её обнаружила и умыкнула. Я пытаюсь догнать мужчину, ведь он даже не дал мне ответить, самостоятельно решил, как будет лучше. Меня бесит, что он пытается навязать мне свою волю.
— Отдай, — едва не рычу, влипая с разбега в спину Николая, рукой пытаясь дотянуться до бутылки.
Совершенно без ума: бутылку не отжала, но зато в полной мере смогла ощутить то, какая прохладная его кожа и как пахнет морской свежестью. Я поздно понимаю, что моё дыхание сбилось, что губы находятся всего в сантиметре от мужской спины, а пальцы скользят по рельефным кубикам на животе. Слышу, как громко стучится о столешницу бутылка, как глубоко вдыхает Николай, когда мои пальцы скользят к резинке его спортивных штанов. Я дрожу всем телом, когда губами прижимаюсь к его спине, сильно зажмуривая глаза. Мне кажется, что на долю секунды забыла, что нужно дышать, что нужно прекратить то, на что решилась в каком-то нервном отчаянии. «Все не то и не так, разве это выход?» — Кричал мой разум, но частичка, малая его частичка нашёптывала, что в недалёком будущем может быть все не так радужно, как я спланировала. Никто и никогда не даст гарантии, что моя затея с побегом выгорит в плюс для меня.