— Привет, как спала, прелесть? — Носом щекочу щеку дочери, она бурно реагирует и пытается его поймать. — Еда — дело святое? Ожора, ты хорошо спала? Тетя Алиса выспалась?
Николай сидит удивительно смирно и не пытается влезать в моё общение с Никой. Дочь требует свою порцию молока, и я ловко прикладываю крошечный ротик к груди. Чувствую, как розовеют мои щеки, ведь это происходит под пристальным взглядом Самойлова. Мужчина внезапно хрипло прокашливается и поспешно покидает спальню. Я же улыбаюсь дочери, а внутри столько переживаний.
— Почему ты не хочешь побыть здесь до вечера? — Алиса стоит в дверном проёме, — зачем возвращаться домой, а вечером опять Нику везти к нам?
— Мне нужно в спокойно обстановке поговорить с Мироном, а дочь оставить на сутки не могу, у нас как никак есть частичное грудное вскармливание.
— Прости, я не должна была наседать, просто подумала…но… не важно, вечером мы с Сережей к вам заедем.
— Непременно.
Я выхожу на порог дома, Николай берет люльку и помогает поставить её в машину, я сажусь рядом. Всё утро какое-то странное. Самойлов отмалчивается, лишний раз меня не затрагивает. Вот и реши о чем он думает. Впрочем, загонять себя в тяжелые мысли не спешу. У меня цель важнее: разговор с Мироном. Как только покормила дочь, тут же связалась с мужчиной, попросила, чтобы тот никуда не сбегал, вроде бы обещал побыть дома.
— В восемь? — Уточняет мужчина, когда помогает выбраться из автомобиля.
— Да, ничего не меняется. Нам пора.
Я иду к подъезду, не оборачиваясь, но знаю, что он пристально смотрит мне в спину. Вздыхаю облегченно лишь тогда, когда за моей спиной закрывается двери. Поднимаюсь в квартиру Мирона. Меня словно ждали у порога, потому что как только дверцы лифта разъехались, Мирон в спортивном костюме, тапках стоял на площадке и улыбался.
— Гулёны, как время провели?
Оу, вроде бы в настроении, хочется верить в то, что наш разговор не будет трагичным.
— Как настроение, — позволяю мужчине забрать люльку со спящей Никой, закрываю дверь в квартиру и снимаю обувь.
— Нормально, говорил с бабушкой, мама с отцом недавно были.
Я сажусь на край кровати, наблюдаю, как Мирон осторожно перекладывает Нику в кроватку.
— Ты очень злишься на меня?
— Ты ни в чем не виновата.
Хлопаю ресницами, пытаясь рассмотреть в лице мужчины хоть капельку злости, но, к счастью, не нахожу её, облегчение просто чудотворно для меня.
— Я так запуталась, столько всего произошло.
— Всё-таки любишь его?
— Я не знаю, я его не знаю, а влюбиться в один образ просто сверх глупости.
— Но он всё равно засел тебе под кожу, и напоминание перед глазами каждый день. Получается, ты о нем никогда не забывала.
Я смотрю ему в лицо и не знаю, как реагировать. Неожиданный ход разговора, почему-то думала, что Мир будет меня отговаривать, напоминать о том, что Самойлов ещё тот жук.
— Почему ты так внезапно изменил своё мнение?
Мужчина пожимает плечами, но в глаза не смотрит. И только сейчас я замечаю под подушкой ажурный лоскуток красного цвета. Тяну его рукой и вижу, что перед глазами появился женский лифчик, и он точно не мой.
— Понятно, — отбрасываю вещицу на вторую половину кровати и соскакиваю. И в самом-то деле, что это я по привычке расселась на чужой постели. — Надеюсь, Дора не в шкафу?
— Нет, — смеётся парень, а я не знаю, как правильно реагировать.
Что у них вчера произошло, зачем он воспользовался девушкой? Чтобы раны зализать? Дурак! Или у мужики таким образом клин клином вышибают? Или же Дора сама была не прочь под шумок уложить Мира в постель? К черту, это их дела! Мне, по крайней мере, теперь не в чем себя обвинять, я голову Миру не запудрила до сумасшествия, а говорила предельно откровенно.
— Это случилось под воздействием алкоголя, — зачем-то слышу объяснение, но мне безразлично.
— Даша тебя или ты её?
— Обоюдно.
— А ты когда-нибудь замечал, как она к тебе относится? Да она же как кошка в тебя влюблена. А ты ей теперь надежду подарил, понимаешь, о чём я?
— Разберусь.
— Всё так просто, — взмахиваю руками, хотя о какой морали нужно говорить, её сейчас никто не придерживается. — Впрочем, вы взрослые люди, сами решайте, как дальше жить.
— Что, разочаровал?
Мирон смотрит на меня с долей отчаяния, возможно именно сейчас он сожалеет о том, что сделал.
— Не будем же мы сейчас решать о правильности поступков, что случилось, то случилось. Но у вас, мужиков, всё так просто. Надеюсь, предохранялся, а то девчонка будет так же с пузом в одиночку бегать.