Мартини кивнул и еще раз посмотрел на меня взглядом умирающего.
— Так ты говоришь, — рассмеялась Беверли, — что Джефф все это время знал обо всем и ничего не сделал?
Мартини почти незаметно покачал головой. Ему не надо было этого делать — я знала правду до того, как Терри показала ее мне.
— Джефф не знал. Терри не хотела напрягать маленького мальчика таким знанием, — я посмотрела на Беверли в упор. — Она запрограммировала его найти меня. И, кстати, девочки, я бы сказала, что сейчас самое время.
Клаудия и Лоррейн побежали. Полагаю, что побежали, потому что видела только мечущиеся по отсеку пятна. Но, когда пятна остановились, террористы оказались разоружены, а оружие сложено в кучку за моей спиной.
К сожалению, Беверли все еще держала Мартини. Она сорвала с него рубашку. Даже в такой ситуации, глядя на его грудь, я возбудилась. Беверли же держала иглу у шеи Джеффа.
— Не двигайся, иначе я не гарантирую, что он станет причиной улучшения твоей расы ни сейчас, ни когда-нибудь потом.
Времени не было. Но все, кто нужен, давно находились в отсеке.
— Кристофер! Мяч!
Игла вырвалась из ладони Беверли и отлетела куда-то далеко. Кристофер бросил мяч, как в детстве, со скоростью не меньше трехсот километров в час.
Беверли толкнула Мартини и исчезла, но не раньше, чем Уокер успел закрыть дверь. Она была в комнате, но двигалась так быстро, что я не видела даже пятна.
— Она бегает быстрее, чем мы можем видеть, — крикнула Лоррейн.
Хорошо, не стоит беспокоиться.
— Хьюз! Биту!
Тот бросил биту, я поймала оружие и встала над Мартини. Я знала, что Беверли попытается исполнить свою задумку прежде, чем начнет выбираться из отсека.
Я взмахнула битой. И попала. Сильный удар вырвал биту из ладоней, а саму меня развернуло вокруг. Когда же остановилась, увидела Беверли, сидящую на коленях рядом со мной. Рядом с ней валялся еще один шприц и парочка каких-то неприятных на вид инструментов.
Я подобрала биту, размахнулась и ударила сбоку прямо в голову предательницы.
— Не трогай моего парня, ты, извращенка.
Ее отнесло прямиком к ногам Райдера. Тот наклонился над телом и сообщил:
— Она мертва.
— Хорошо, — именно так я себя сейчас и чувствовала. Уронив биту, я упала рядом с Мартини, не давая тому свалиться на пол. — Держись, малыш, держись.
— Мне пришлось… — прошептал он, уткнувшись меня головой.
— Тише, — я поцеловала его в лоб. — Я знаю. Ты все правильно сделал, — я попыталась развязать его, но не дотянулась до узлов. Об этом позаботился Кристофер.
— Почему ты мне об этом не рассказал, Джефф? — спросил он, развязывая узлы.
— Не получилось… обещал…
— Все хорошо, Джефф. Все в порядке, — я держала его крепко, стараясь не бояться того, что с ним будет дальше.
— Он быстро гаснет, — подойдя ближе, сказала Клаудия. — Нужно вколоть ему адреналина.
В ее руке появился шприц.
Кристофер схватил ее за запястье сразу же, как я закричала:
— Ничего в этом отсеке не трогать!
Клаудия смутилась.
— Здесь все подозрительно, — продолжила я уже спокойней. — Беверли не шутила, Йейтс хочет стерилизовать Джеффа и Кристофера. Джеффу нужен адреналин, но нужно взять его где-то еще.
— У нас нет времени, — Клаудия покачала головой.
Я не могла позволить Джеффу умереть, не могла его потерять. И откуда-то знала, что для этого нужно сделать. Обхватив его лицо ладонями, подняла голову, чтобы он увидел мои глаза.
— Джефф, малыш, все нормально. Просто смотри на меня и только на меня. Я знаю, все эти эмоции и чувства, все это больно. Но сейчас никто не желает твоей смерти, малыш. Ну, давай, ты сможешь закрыться от них.
— Не могу… сгорел… — Мартини закрыл глаза.
— Джеффри Стюарт Мартини, ты немедленно откроешь глаза и посмотришь на меня, — он потрясенно, выполнил приказ. — Ты знаешь, как ставить блокировку. Я знаю, что ты устал, но это не вариант. Йейст еще где-то рядом. Если ты умрешь, он выиграет. Ты обещал мне, что никогда не позволишь ему сделать это.
— Мама? — прошептал Кристофер.
— Тише, — сказала Лоррейн и положила ладонь ему на плечо.
Я видела попытки Мартини и видела его неудачи. Мои попытки подтолкнуть его тоже ни к чему не приводили, хотя я пыталась, как Беверли, направлять ему хорошие и светлые эмоции, а не те, что причиняли боль.
Я сосредоточилась на мысли, что рядом со мной он должен чувствовать себя в безопасности, счастливым, умным, забавным и симпатичным. Я сосредоточилась на том, как мы с ним занимались любовью, и какие чувства пришлось нам при этом испытать. Я подумала о Кристофере и о том, что братья значили друг для друга.