— У тебя как с лифтом? — спросила я у Йейтса. — В смысле, не начнешь превращаться в монстра, пока мы там будем? Слишком дорого может обойтись комплексу.
— Нет, — глаза Йейтса все еще светились красным. — Ты получила мое послание?
— Гм… Конечно, наверное, возможно. Давай обсудим это где-нибудь еще.
— Нет, — крепко обнял меня Мартини.
— Не тебе выбирать, Джефф.
Я попыталась отправить ему эмоциональное послание, но не уверена, что он получил его. С эмоциональной точки зрения я сейчас словно вампир или двухдолларовая проститутка в старом центре Калиенте, но не уверена, что Мартини принимал мое состояние или понимал. Я просто надеялась, что кто-то принимал мои сигналы. И надеялась, что посылала правильные сигналы, потому что если центаврийцы не делали бы то, что мне нужно, мы бы уже были мертвы.
— Хорошо бы сделать это прямо сейчас, — сказал Йейтс голосом Мефистофеля.
— Ой, да ладно, большой парень. Хочешь сказать, что желаешь пропустить большое появление? Ты знаешь, где можешь проявиться перед всем избранным народом и объявить себя их богом? Хочешь выбрать себе очередной человеческий сосуд и пройти душевный перенос в тайне от всех? Ты на самом деле хочешь сделать это до того? Без долбанной аудитории?
— Тот, за кого ты цепляешься, должен быть уничтожен. Ты знаешь.
— Вряд ли, — фыркнула я. — Хочешь сказать, у меня не будет выбора, когда я стану твоим сосудом? Йейтс же мог выбирать. Я хочу его. И его двоюродного брата тоже. И еще нескольких.
Я натурально молилась, что Мартини собирал команду в том месте, куда мы направлялись, иначе была угроза, что мы все тут превратимся в монстров.
— Возможно. Если никто не будет вмешиваться.
— О, никто не вмешается. Правильно, Джефф? Никто не помешает, и ты отпустишь меня тет-атет с Мастером Монстров?
— Конечно, — Мартини посмотрел на меня. — Если это то, что ты хочешь.
Он выглядел взволнованным, но не паникующим. Надеюсь, это хороший знак.
— Так и есть. Теперь, будь хорошим мальчиком, вызови лифт.
Мартини нажал на кнопку, мы молча подождали, словно находились в каком-то офисном здании и готовились к встрече. Когда дверь лифта открылась, внутри никого не обнаружилось. Мы, все втроем, вошли туда.
— На какой уровень?
— На верхний, — надеюсь. На том уровне находилось самое большое помещение комплекса.
Джефф нажал кнопку, и мы поехали вверх. Так же, как в нормальной поездке в лифте, никто из нас не смотрел на других. Приятно осознавать, что в этом большом монстре осталось еще что-то человеческого. По сути, Йейтс и не был человеком, но если бы он мог скрещиваться с нами, дал бы некую искру. По крайней мере, я себя в этом убеждала. Потому что рассчитывала на это.
Когда мы добрались до верхнего уровня и вышли, не обнаружили вокруг никого. На самом деле, это был хороший знак.
— Где все? — поинтересовался Йейтс голосом Мефистофеля.
— Уверена, что они сюда идут. Сегодня в комплексе что-то вроде выходного дня, — я прошла в центр пустого пространства. — Мы будем ждать их здесь.
— У меня не так много времени, — сказал Йейтс. — Я устал ждать.
— Ну, а пока мы ждем, когда все придут сюда, давай выясним, почему я?
Йейтс бросил взгляд на Мартини.
— Оставь нас и приведи остальных. Мои слова предназначены для следующего сосуда.
Мартини взял меня за руку и повернул лицом к себе.
— Джефф, все будет в порядке.
Он поцеловал меня. Поцелуй оказался коротким, но с большим смыслом.
— Будь осторожна, малышка. Пожалуйста.
Выпустив ладонь, он отправился обратно к лифту. Я немного расслабилась — Йейтс отпускал его.
Теперь мы остались вдвоем. Наедине, наконец-то. Я и самый опасны человек в мире. На самом деле, я сейчас с нетерпением ждала, когда начнется то, что происходило в моем кошмаре.
— Итак, Йейтси, у тебя остался только час на все про все?
— Возможно, меньше, — глаза по прежнему красные, так что разговаривал со мной Мефистофель.
— Хорошо, мы остались одни. Почему я?
— Ты другая. Ты не боишься меня. Я пытался тебя пугать, но ты превращала страх в храбрость. Ты больше, чем любой из них, защитник, и вправе принять на себя мантию.
— И все же, последний раз как-то ты выбрал Йейтса. Он не совсем защитник.
— Он был, однажды. Я долго искал харизматичного лидера без страха. Много лет назад я еле нашел его, но его изгнали.
— С Альфа-Центавра? Ты отправился туда в первую очередь.
— Это более подходящий для нас мир, чем этот, — Йейтс кивнул и улыбнулся. Внешне это был Йейтс, но разговаривал со мной Мефистофель, и улыбка его казалась страшнее, чем когда он пытался угрожать. — Скоро мы будем владеть этим миром полностью, и я сделаю его таким, каким ему должно быть. Мы будем иметь достаточно власти, чтобы сделать его нашим родным миром, расширим свое влияние, потому что это наше право.