— Беверли была убита твоей рукой.
— Да, и ты должен принять это к сведению. Она угрожала моему мужчине. Когда так происходит, я становлюсь немного вспыльчива. Знаешь, как трудно найти мужчину, потрясного в постели, который хочет заботиться о тебе, иметь кучу детей и, к тому же, потрясающе великолепен, да, к тому же, если ему ты тоже нравишься? Это, позволь тебе сказать, намного сложнее, чем угробить монстра.
— Те, кого ты любила, погибли.
— Ты убил моих рыбок. Не знаю, как сказать, чтобы тебя не разочаровать. Сиамская бойцовская рыбка Кэррадайн и гуппи Микки и Минни. У меня было, по крайней мере двадцать Микки, около тридцати Мини и еще больше Кэррадайнов. Больше, чем хотелось бы. Я не люблю рыбок, они просто живут, украшают квартиру и требуют моего внимания.
— Не только они были убиты.
— О, хорошая попытка.
Все, я на месте. Кто-то получил мое сообщение. Кто бы он ни был, Бог любит его.
— Да, я все еще скорблю о Коксе. Он представлял все, что ты хочешь уничтожить: добро, порядочность, храбрость и ответственность. Я никогда не прощу тебя за его убийство. Или за убийство Терри.
— Ты не знала ее.
— На самом деле, — я в упор посмотрела на монстра, — я очень хорошо ее знаю.
— Как это может быть? — Мефистофель опустил голову, чтобы увидеть мой взгляд.
— Она в моей голове. И она, как и я, на самом деле, считает, что ты кретин.
Я обоими руками схватила аэрозольные баллоны, спрятанные за парой коробок и, направив их в морду Мефистофеля, нажала кнопки.
Может быть, кто-то засомневается, что я стала распылять лак в нужную сторону, потому что не отрывала взгляда от морды Мефистофеля, но это будут люди, которые не используют лак для волос ежедневно. Я чувствовала эти кнопки от баллончиков, и знала, что там к чему, лучше, чем свои пять пальцев.
Как только лак попал в морду, Мефистофель закричал, махнул рукой, схватывая меня цепкими пальцами. Нужно было бежать, но я продолжала распылять аэрозоль и собиралась делать это до конца.
— Китти!
Обернувшись на звук, я увидела летящий в меня предмет. Кристофер умеет метко бросаться. Похоже, когда все закончится, нужно рассмотреть вопрос о его карьере в бейсболе. Нашей команде это может пригодиться.
Я уронила пустые баллончики и поймала брошенный Кристофером. Он бросил второй, я поймала и его, после чего продолжила распылять лак в морду Мефистофеля.
Я видела паразита. Он двигался ко мне, медленно, но решительно. Что он собирается делать, я знала. Он ждал, пока лак в баллончиках закончится, и я начну ловить следующие.
Он находился под языком монстра, и ему оставалось сделать один прыжок. Лак в моих баллончиках заканчивался.
Глава 62
Я услышала собачий лай и рискнула посмотреть, как все мои четыре собаки мчатся в ноги Мефистофеля. Они были первыми, за ними бежали мои родители и другие люди, которых я хорошо знала.
Мефистофель тоже отвлекся, чтобы посмотреть, как население центаврийского центра толпой мчится в нашу сторону. Все, кроме собак, вооружены аэрозольными баллончиками и тяжелыми палками. Ни у кого в руках не было огнестрельного оружия, никто не хотел попасть в меня.
Собаки врезались в ноги монстра, в результате тот потерял равновесие. Чтобы не видеть, как его туша расплющивает центаврийцев, я снова перевела взгляд на отвратительную морду чудовища. Паразит дрожал. Он готовился к прыжку.
— Твои люди пришли. Можешь на секунду отвлечься, чтобы поприветствовать их.
И, надеюсь, сказать последнее прощай.
Мефистофель перевел взгляд на меня. Паразит дрожал на его языке, но не двигался.
— Они пришли, чтобы спасти тебя. Почему?
Он не знал, это было видно. Он смутился ситуацией.
На миг я почувствовала к монстру жалость.
— Не думаю, что смогу тебе это объяснить. Здесь присутствует любовь, жертва и забота. Ты ведь никогда не понимал этих вещей, не так ли?
— Существует только выживание. Все остальное в мире только в твоем воображении. Ничего больше.
— Я хочу, искренне желаю, чтобы могла объяснить это так, как ты сможешь понять. Так, чтобы ты изменился. Люди могут меняться. Люди и центаврийцы. Но, возможно, ты к этому не способен. Может быть, не был способен никогда, а может, просто забыл, как. У тебя нет таких понятий, и я тебе жалею.