— Вот как он, да и другие паразиты к нам относятся. Как к животным. Уверена в этом. У нас другое развитие, нежели у них, с точки зрения планетарного прогресса мы значительно моложе. Вы мне об этом не один раз уже говорили.
— Минутку, пожалуйста, — мама все еще была расстроена, но мне не в чем ее винить. — У Йейтса много женщин. Всегда было много женщин, так что твоя теория не выдерживает никакой критики.
— Вокруг Йейтса их много, но он не превращается в сверхсущество каждые пять минут. Не превращается же? — спросила я у Уайта.
— Нет. Мефистофель проявляется только пару-тройку раз в год.
— О-о? — очередная порция информации, что от меня скрывали. — Я хочу узнать всю историю прежде, чем начнется опасная для наших жизней операция. Еще раз, — я взглянула на Мартини.
— Хорошо, — глаза Джеффа вспыхнули.
— И агентов женщин?
— Кого ты хочешь? — Мартини все еще был зол и расстроен, я слышала это в его голосе, несмотря на все его усилия говорить мягко.
— Кто готов? — спросила я, пожав плечами.
— Я, — в унисон отозвались Клаудия и Лоррейн.
— Отлично, — хороший вариант, потому что мне не хотелось бы, чтобы в команде была какая-то другая центаврийка. Эти же две дамы хорошо сделают свою работу, но нам все равно придется попрактиковаться.
— Кого-нибудь еще? — сквозь зубы поинтересовался Мартини.
— Ты.
Глава 28
Я увидела, как расслабился Мартини, но только чуть-чуть. Гнев еще оставался где-то там, внутри. Тем временем глаза Кристофера сузились еще сильнее. Хорошо. Я хочу, чтобы эти двое разозлились — на меня, друг на друга, на весь мир. По честному, я хочу, чтобы все они разозлились.
Ну, все, кроме Райдера. Он нужен мне спокойным.
Но это позже. Прямо сейчас мне нужна спокойная обстановка, так что единственное, что пришло в голову, чтобы достичь ее, самой притвориться спокойной.
Родители до сих пор спорили друг с другом, увидят или нет мою первую морщинку, раз я так быстро приняла решение, которое изменит мою жизнь. Так что я решила разобраться с главным.
— Мама! Остановись!
Мама замолчала, но скрестила руки на груди. Готова к бою. Готова защищать меня ценой своей жизни. Только в сложившихся обстоятельствах она угрожала моей жизни.
— Мама, я представляю, насколько это трудно — поверить, но я знаю, что делаю.
— Как? Ты все это время жила тайной жизнью, как твой отец, и я не знаю об этом?
— Очень весело. Нет, на самом деле я ни разу не притворялась и у меня не было от тебя секретов, — разве что кроме того, что девственницей перестала быть до колледжа, но это сейчас не важно. — Я же твоя дочь. Все говорят, что я такая же, как и ты.
— Я обучалась десятки лет, — она покачала головой. — У тебя же немного кунг-фу и пробежки по утрам. Это нельзя сравнивать.
— Конечно, можно. Ты же с чего-то начинала. Ну, а я начинаю сейчас, — я подошла к ней почти вплотную. — Это мой Моссад. Понимаешь?
Я отчаянно хотела, чтобы она поняла.
Мама моргнула. Я и увидела, что она стала смотреть на меня по-другому, чем когда-либо прежде.
— Мой малыш вырос, — ее голос сорвался, и я увидела в ее глазах слезы. Не хотелось бы, чтобы она заплакала прямо сейчас, потому что не хотелось зареветь самой.
Я обняла ее. Он обняла меня в ответ, да так сильно, буквально медвежьим объятьем, что я снова начала задыхаться.
— Со мной все будет в порядке, мама, — прошептала я ей на ухо. — Думаю, я знаю, что делаю. И если у меня не будет получаться, со мной будут те, кто поможет. Я обещаю. Это то же самое, как ты вчера сказала: иногда дело не в тебе или твоей семье, иногда на самом деле нужно спасать мир.
— Надеюсь, что ты права, — вздохнула мама. — Я попробую объяснить это отцу.
Я отстранилась от нее и покачала головой:
— Бьюсь об заклад, ты не должна ему объяснять, — я обернулась. — Должна ли, папа?
— Какая мать, такая и дочь, — слегка улыбнулся папа. — Я все ждал, когда это в тебе проявится. Но, — добавил он с некоторой суровостью, — замечу, что я не одобряю того, что ты собралась делать. Впрочем, ты лучше знаешь и можешь не обращать внимания на мое бурчание, — внезапно его взгляд стал невинным: — Как на счет привлечь к делу дядю Морта?
— Нет, — решительно сказала я. — Я знаю, что ты хочешь сделать. И я знаю, что сделает дядя Морт. Он заберет меня куда-нибудь и надежно запрет, а его бравые морпехи будут обращать на меня столько же внимания, как на какой-нибудь стул.
— Вполне приличный план, как я думаю, — папа пожал плечами.
— Кроме того, что это будет провал, — все еще холодным тоном сказал Мартини. — У ваших военных было несколько шансов разобраться с Мефистофелем. Они профукали их все.