— Из того, что мы знаем, он отверг попытки Ричарда воссоединиться, — кивнул Мартини.
А вот теперь пришло время. Время, что раскрыть самую страшную правду. Я глубоко вдохнула.
— К этому моменту он был уже богатым, сильным и сеял хаос во всем мире. Поэтому вы его до сих пор не убили? Из-за этого его выбрал паразит, называющий себя Мефистофелем?
Девушки выглядели ужасно. Клаудия изо всех сил старалась не разрыдаться. Лоррейн, обхватив руками голову, раскачивалась взад и вперед. Райдер побледнел и с ужасом смотрел на меня. Мартини и Кристофер выглядели напрочь опустошенными, как если бы все грехи обоих миров вдруг стали давить на них всей своей тяжестью.
— Поначалу, — удалось вытащить из себя Кристоферу, — отец думал, что Йейтс согласится искупить грехи. Потом стало ясно, что он просто игнорирует нас. Когда мы узнали, что дед организовал террористическую организацию, мы попытались его остановить. Но на Земле стали появляться паразиты, а это было более важным делом.
— Довольно странно управлять террористической группой, только направленной сеять хаос без всякой религиозной составляющей. Не верю, что ее нет, особенно если террористами управляет бывший лидер религиозной общины.
— Тут не совсем религиозная вера, — поморщился Кристофер. — Не знаю, как понятнее тебе это объяснить.
— Я знаю, — сказал Мартини. — Поклонение дьяволу.
— Ох, он сломался и принял противоположную сторону? Если религиозно.
— Взял все принципы нашей веры и деформировал их до неузнаваемости, — кивнул Мартини.
— Не удивляюсь, учитывая обстоятельства. И Йейтс мне не кажется тем, кто управляет характером паразита. Было ли это преднамеренное соединение?
— Никто не знает, — ответил Мартини. — Это не исключено, но, думаю, версия, что паразит поразил нашего старого, доброго дедушку без всякой договоренности, более вероятна. Мы ненавидим его, если ты это можешь понять.
— Я понимаю.
— Нет, не совсем, — мотнул головой Кристофер. — Мы не можем этого делать.
— Религиозный догмат?
— Один из многих, — собравшись и делая вид, что контролирует себя, сказала Клаудия. — Почитай старших и все такое прочее.
— У нас такое есть, но иногда, когда старейшины пытаются уничтожить целые народы, бывает, что об этом догмате забывают.
— А многие нет, — сказал Мартини.
Я задумалась, а потом сказала:
— Раскол в мировоззрении среди старшего поколения, как минимум.
— Они не знают об этом, — сказала Лоррейн.
— Конечно, знают. Тот, кто пришел с Альфа-Центавра — знает. И врут всем остальным, но сами знают. Некоторые считают, что нужно подставить другую щеку или попросту игнорировать Йейтса, и тогда он исчезнет. Насколько я знаю, все активные агенты родились уже на Земле, кроме Понитифика.
— Да, — Мартини убрал ноги со стола. — Тем не менее, ты не права, если думаешь, что старшее поколение об этом знает. Ричард никогда и никому не говорил, кем стал его отец. Дед здесь, в изгнании, выглядит, скорее всего, по-другому. Десять лет напряженной жизни и болезни сильно его изменили, внешне и внутренне, и это произошло до того, как появился Мефистофель. Большая часть наших людей не знают, что Йейтс — наш бывший религиозный лидер. Тем более не знают о том, что в нем поселился Мефистофель. Они думают, что он умер сразу после того, как мы прибыли сюда. Лишь немногие об этом догадываются.
— Когда вы об этом догадались?
— Когда еще были подростками — сказал Мартини. — Ричард об этом не знает, да и не нужно ему об этом знать. Он считает, что в том, что произошло с нашим дедом, есть его вина, а значит и ответственность на нем, — Джефф посмотрел мне прямо в глаза. — Если убив Йейтса в человеческой форме мы избавимся и от паразита в его теле, я готов сам это сделать, перед камерами национального телевидения.
— Но это не сработает. А теперь давайте-ка усядемся поближе друг к другу. Мы узнали правду, и это на самом деле выматывает. Но дальше будет хуже.
Я пристальным взглядом обвела каждого из находящихся здесь и увидела, как Райдер с девушками вовсю пытаются взять свои эмоции под контроль. По поводу Мартини с Кристофером я не волновалась — они оба знали о том, что я сейчас рассказала намного раньше, чем догадалась я.
— Мефистофель знает о вас все. Он и Йейтс до сих пор функционируют как отдельные лица, но он способен воспользоваться некоторыми возможностями тела центаврийца. Может быть, мог всегда, возможно, нашел способ недавно. Он говорил со мной и, подозреваю, что имплантировал в меня память на случай, если Йейтс умрет прежде, чем Мефистофель приведет свой план в исполнение. А его план — использовать меня, чтобы превратить всех вас в сверхсуществ.