лишь на душе оставив тонкий, нежный след,
тоскующий, невидимый всё глазу…
Зима
Туман стелется молочный по земле,
деревья в сонной тишине
и снег кругом, как облако во сне,
парит блаженно сам себе…
И я стою, боюсь пошевелиться,
вся растворившись в сонной тишине.
Какая красота! И кажется, мне снится,
что это всё не наяву, а лишь во сне.
И белый снег как белый лист бумаги.
Он чист и нет следа на нем,
лишь легкий ветер парит по белой его глади,
едва касаясь с нежностью пером.
А птицы озорные, оставляя строчки
то тут, то там, как в нотной той тетради,
поют, вытягивая гаммы-точки,
лишь для забавы, для веселья ради.
И солнечно кругом, и снег искрится весь,
переливаясь во все радужные цвета,
и стройный ряд берез, как шествие невест,
и в высь летит восторженно душа!
Летит снег над белым, ясным садом
и василек промерз и так притих,
и не поет, уснув блаженно в вазе,
лишь ветер быстр, свиреп и лих,
в окно стучится и бьется голой веткой,
грозится лапой ельника в пылу,
а василек, прикрывшись только сеткой,
всё чахнет за стеклом, в своем плену.
И мнится, что весна цветущая, на крыльях,
легка, воздушна, как перышко в саду,
зовет к себе… и василек, забывшись белой пылью,
всё шепчет ласково» Люблю..»
А снег парит, парит над белых садом
и до весны так очень далеко,
но сердце, стынувшее в груди его зажатой,
не хочет видеть ничего..
Я память возьму вытряхну всю,
как старый, пыльный совсем половик
и с чистой совестью жизнь начну,
свой новый день. Большой он и велик!
Там, в новой жизни, солнце по-другому
сияет, обнимая землю всю,
и снег совсем-совсем уж по-иному
парит, созерцая красоту.
Там, в новом дне и жизнь лучше прежней
и веселее, легче на душе,
и нет обид, и злобы лютой, грешной,
что прожигая душу, жить мешала мне.
Я всё забуду и жизнь начну с нуля,
как новый лист большого, целого романа.
Там жизнь моя, мои мечты и близкие друзья.
Там будет всё, но без коварства и обмана.
И утро, начиная новый день, искрится
в розовой, парящей, нежной неге,
без лоска лишнего, излишнего изыска,
как-то привыкли в среднем, прошлом веке,
летит куда-то в высь с лучами света,
едва касаясь краешка души,
и оставляет строчки на белом, чистом снеге,
читая полузабытые стихи…
Я одержима… Внутри меня боль.
На сломанных крыльях пытаюсь летать
и счастье найти, изведав всю соль,
парить в облаках и мечтать.
Но только полет мой недолог и крив,
ломаются крылья, перья летят…
А солнечный диск до боли красив
так манит к себе… И снова.. опять
с разбегу лечу, лечу с высоты
и к солнцу тянусь из последних уж сил…
Но планы свои у жестокой судьбы…
И камни летят, остужая мой пыл…
И снова я в клетке, как птица без крыльев,
лишь тихо в окно с грустью гляжу,
а сердце бьется, стучится так сильно
и нет покоя ему…
Лелея в заплатках золотую мечту,
всё тянется в высь высоко-высоко
и ветер порывистый вторит ему:
— Давай же лети! Я тебе помогу!
И вот, я опять у края обрыва
и страх пронизывает аж до самых костей!
И запах липкой, холодной могилы
с каждым мгновением сильней и сильней!
Отбросив сомнения, срываюсь я вниз
и кажется, падаю… Нет, всё ж лечу!
И крыльями обняв волнующий бриз,
я с высоты полета смотрю.