– За исключением фляги, Цирцен. Что с ней? Где она?
– Фляга не реликвия, – заметил лорд Броуди.
– Знаю, – сухо ответил Адам. – Но фляга принадлежит нашей расе, и нам может грозить опасность, если она попадет в чужие руки. Поэтому я спрашиваю еще раз: где фляга?
Цирцен пятерней откинул волосы со лба, и Адама в который раз поразил величественный облик этого человека. Черные шелковистые волосы, придерживаемые пальцами, открыли точеные черты лица, словно высеченный из камня подбородок и темные брови. У хозяина замка Броуди была оливковая кожа, пронзительный взгляд и решительный характер, унаследованный им от предков.
– Не наю, – медленно ответил Цирцен.
– Не наешь? – передразнил его акцент Адам, прекрасно понимая, что Цирцену нелегко далось это признание. У лорда Броуди всегда все было под контролем. Правила и еще раз правила царили надо всем и вся в мире Цирцена. – Фляга со священным эликсиром, созданным моей расой, исчезает у тебя из-под носа, а ты не знаешь, где она?
– Положение не такое уж отчаянное, Адам. Фляга не потеряна безвозвратно. Считай, что она... э-э... временно отсутствует, но скоро вернется на место.
Адам поднял бровь.
– Тебе не пристало бросаться загадочными фразами. Ты расщепляешь волосок ударом топора, а словоблудие – это удел женщин, Броуди. Так что случилось?
– Сундук с флягой нес Ян. Когда началась атака, я был на южном краю моста и ждал, пока Ян перейдет его с севера. Но Яна ударили по голове и сбросили с моста в реку. Сундук унесло течением...
– И ты говоришь, что положение не такое уж отчаянное? Теперь фляга может быть у кого угодно! Может, ты хочешь, чтобы она оказалась в лапах короля Англии? Ты хоть понимаешь, чем это может обернуться?
– Конечно, понимаю. Но до этого не дойдет, Адам. Я наложил заклятие на флягу. Она не попадет в чужие руки, ибо, как только ее обнаружат, она сразу же вернется ко мне.
– Заклятие? – фыркнул Адам. – Жалкая магия. Хороший волшебник простым заклинанием вытащил бы ее из реки.
– Но я не волшебник. Я – шотландец и горжусь этим. Скажи спасибо, что я вообще смог заколдовать ее. Ты же знаешь, я не очень одобряю все эти друидские штучки. Заклятия непредсказуемы.
– И какое умное заклятие ты выбрал, Цирцен? – вкрадчиво спросил Адам. – Надеюсь, ты правильно подобрал слова, не так ли?
– Разумеется. Думаешь, я не учусь на собственных ошибках? Как только сундук будет открыт и к фляге прикоснется человеческая рука, фляга будет у меня.
– А ты не забыл уточнить, чтобы фляга вернулась сама? – неожиданно весело спросил Адам.
– Что? – недоумевающе спросил Цирцен.
– Фляга. Ты не подумал, что смертный, который к ней прикоснется, тоже перенесется вместе с ней, если ты наложил ограниченное заклятие.
Цирцен закрыл глаза и потер лоб.
– Значит, ты все-таки наложил ограниченное заклинание, – вздохнул Адам.
– Да, – признался Цирцен и тут же, словно оправдываясь, добавил: – Это было единственное заклятие, которое я знал.
– И кто в этом виноват? Сколько раз ты отказывался от чести учиться у моего народа? И поэтому имей в виду: человек, который обнаружит флягу, тоже перенесется вместе с ней прямо к тебе.
Цирцен раздраженно фыркнул.
– И что же ты собираешься делать с этим человеком, когда он появится? – настаивал Адам.
– Допрошу его, а потом отправлю домой.
– Ты должен убить его, понял?
– Я так и знал, что ты это скажешь. Адам, да ведь он скорее всего понятия не имеет, что это такое. Что мне делать, если ни в чем не повинный человек выловит сундук из воды и вытащит его на берег?
– Значит, убьешь ни в чем не повинного, – отмахнулся Адам.
– Я этого не сделаю.
Адам поднялся с грацией ядовитой змеи, готовящейся к смертельному броску. Он подошел к Цирцену вплотную.
Сделаешь, – тихо прошипел он. – Хотя бы потому, что это ты наложил дурацкое заклятие, не подумав о последствих. Кто бы ни обнаружил флягу, он появится прямо посреди убежища тамплиеров. Твое заклятие приведет его, безвинного или виновного, в место, где скрываются беглые рыцари. Думаешь, ты просто отпустишь его, помашешь вслед рукой и скажешь что-то вроде «не рассказывай об этом никому, незнакомец, никому не говори, что половина исчезнувших тамплиеров сидит у меня в замке, и не поддавайся искушению получить награду, назначенную за их головы». Так, что ли? – Адам закатил глаза. – Ты убьешь его, потому что ты поклялся жизнью возвести на трон Роберта Брюса[3].
– Я не убью невинного человека.
– Убьешь, или я сам это сделаю. Ты ведь знаешь, как я люблю позабавиться с жертвами.
3