— Парень, который пытался убить твоего брата и твою беременную невестку, все еще заперт в одной из камер внизу. — Он бросает на меня кислый взгляд, прежде чем хихикнуть и закатить глаза, пока я пытаюсь не реагировать на упоминание о беременности. — Другими словами, я чувствую себя прекрасно.
Есть простой способ это исправить. Просто отпустить его. Нет, это ни к чему меня не приведет. Мне приходится прикусить язык так сильно, что становится больно, но, по крайней мере, мне удается держать свои мысли при себе.
— Ты хотел меня видеть? Мама сказала, что я должна прийти к тебе утром. — Вместо того чтобы сесть на один из стульев, стоящих рядом со столом, я сажусь задницей на угол и складываю руки на коленях.
— Да, я подумал, нам следует поговорить. Есть несколько вещей, которые я хотел бы прояснить между нами. — Он немного выпрямляется в своем кресле, весь такой деловой.
Мое сердце бешено колотится, но я не обращаю на это внимания, пожимая плечами.
— Ладно. Что ты хочешь знать?
Он прищуривается, оглядывая меня с головы до ног.
— Что это? — Он машет рукой в моем направлении, склонив голову набок. — В чем суть вопроса?
— Кто сказал, что у меня есть точка зрения? — Все, что я получаю, это ухмылку, которая заставляет меня стонать от разочарования. Мне приходится снова прикусить язык и успокоиться, прежде чем добавить: — Я пытаюсь быть взрослой. Я пытаюсь, знаешь, пойти тебе навстречу. Вот и все.
— Я впечатлен, что ты начала с чистого листа. — Однако его ухмылка никуда не девается. Если уж на то пошло, она становится шире. Другими словами, он мне не верит. — Я принял решение. Способ для нас обоих получить то, что мы хотим.
— Давай послушаем. — Нелегко скрыть свое ненасытное любопытство, но что-то подсказывает мне, что мне нужно это сделать. Я хочу показать ему, что могу справиться с тем, что вот-вот произойдет, не сходя с ума и не теряя самообладание. Я не могу позволить себе совершать какие-либо ошибки, если хочу увидеть Рена.
— Ты можешь встречаться с Реном, когда захочешь.
Я не ожидала этого, и уж точно не ожидала, что это прозвучит таким образом.
— Правда? — Спрашиваю я, когда обретаю дар речи. У него всегда есть преимущество. Я уже должна была это знать. Он всегда найдет способ удивить меня.
Подняв палец, он добавляет:
— При одном условии.
Я знала, что лучше не думать, что здесь нет никаких условий.
— Какое?
— Я хочу вживить тебе еще один маячок.
С таким же успехом на меня мог бы светить большой, ослепительный прожектор. Или, может быть, это фары встречного грузовика. В любом случае, я немного не в себе, но делаю все возможное, чтобы прийти в себя.
— О, и это все? — Спрашиваю я с дрожащим смешком.
— Я знаю, что ты чувствуешь по этому поводу.
— Но ты все равно хочешь, чтобы мне его установили?
Пожимая плечами, он говорит:
— Таковы мои условия. Ты сможешь спускаться и видеться с ним. Ты сможешь проводить с ним все свое время, если хочешь. Это зависит от тебя. Но только если я всегда буду знать, где ты находишься. В сколько еще опасных ситуаций тебе нужно попасть, прежде чем ты поймешь, что я прав насчет этого? Я хочу иметь возможность доверять тебе, но мы сейчас говорим не только о тебе. И я не могу доверять ему. Пока нет. Может быть, никогда, после того, что он натворил.
Больно это слышать, но я не могу притворяться, что не понимаю.
— Ему нужна помощь, — напоминаю я папе.
— И он это понимает. Но он еще не вылечился. Неизвестно, сколько времени пройдет, прежде чем это произойдет. — Он сжимает губы в твердую линию, в то время как его челюсть сжимается. Я знаю, о чем он думает. Он просто не хочет говорить это вслух. Если это когда-нибудь случится. Нет никакой гарантии, что лечение подействует или что не придется бороться с расстройством всю оставшуюся жизнь. Нет волшебной пилюли или зелья, которые исцелили бы его, точно так же, как нет волшебного заклинания, которое сотрет прошлое и мгновенно восстановит разрушенное доверие.
Есть одна вещь, которую я знаю наверняка, глубоко в моем сердце.
— Я могу помочь ему. Я знаю, как это звучит, но я в это верю.
— Не могу сказать, что ты неправа, потому что я не знаю, права ли ты, — признается он, прежде чем провести обеими руками по лицу. Это сказалось на нем. — Если ты собираешься помочь ему, это означает, что ты будешь проводить с ним время. А это означает, что тебе имплантируют маячок.
Он этого так просто не оставит. Думаю, если бы я была на его месте, я бы тоже этого не допустила. Кроме того, я сказала себе, что с этого момента всегда буду прислушиваться к нему, если выберусь из того лагеря, и вот я здесь. Подобный опыт не забудешь. Знать, что тебе причинят боль, и, что никто понятия не имеет, где ты находишься. Если бы не появление Рена, я бы все еще была там. Была бы я жива или нет — это уже другая история.