Первый человек, которого я вижу, — Ребекка, стоящая в центре небольшой группы. Рядом с ней ее сын Уильям. Ее окружают несколько охранников, но есть и несколько незнакомых мне мужчин. И они сюда совсем не вписываются. Одетые в черное, с татуировками на руках и шеях. Они больше похожи на головорезов.
— Это Дмитрий Новиков. Русская мафия, — процедил Ксандер сквозь зубы, объясняя, кто они такие.
Мы все держим в руках пистолеты и направляем их друг на друга, но, к счастью, никто не стреляет сразу.
— Ксандер, старый друг, — приветствует Дмитрий с сильным русским акцентом. — Рад, что ты смог прийти. Я как раз собирался поговорить с тобой о ситуации, в которой мы оказались. Видите ли, эти милые люди предоставляют нам молодых девушек для наших аукционов, так что я был бы очень признателен, если бы вы не вмешивались в это.
— У них есть наша девушка, так что можешь поспорить на свою гребаную задницу, что я вмешаюсь в это, — выплевывает Ксандер.
— Луна невредима и будет возвращена тебе в обмен на Рена, как и обещано, — говорит Ребекка.
— Моя дочь не ушла отсюда невредимой, и за это ты заплатишь. — Ксандер поднимает пистолет выше, целясь прямо в голову Ребекки. Она сглатывает, ее глаза расширяются от страха, и я вижу, как трясутся ее руки отсюда. Ее сын Уильям, как всегда, выглядит самодовольным. Он не представляет, с кем имеет дело.
Мне нравится видеть ее напуганной, но я также не хочу, чтобы Ксандер убил ее. Это я должен сделать, и никто другой.
— Я уверен, мы сможем найти кого-нибудь, кто удовлетворил бы тебя, — говорит Дмитрий дрожащим от страха голосом. — У нас только что поступило несколько новых молодых девушек, всего пятнадцати лет, и их никто не трогал. Ты можешь получить одну в качестве возмездия.
Ксандер делает угрожающий шаг к ним.
— Я хочу, чтобы Луна и Рен вернулись домой целыми и невредимыми, и я хочу, чтобы она умерла за то, что она сделала с моей дочерью. Соглашайся на мои условия, или мы начнем стрелять.
В то время как Ребекка выглядит так, будто ее вот-вот вырвет, Дмитрий просто улыбается, прежде чем сказать:
— Вы в меньшинстве. — Едва его слова слетают с губ, как люди Ксандера начинают собираться позади нас.
— Ты уверен в этом? — Теперь очередь Ксандера улыбаться.
Дмитрий потирает подбородок свободной рукой, как будто серьезно обдумывает предложение. Затем он поднимает взгляд на Ребекку, произнося губами "Прости". Шок отражается на лице Ребекки, когда она сильно качает головой. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но уже слишком поздно. Дмитрий приставляет пистолет к ее голове и нажимает на курок.
В одно мгновение ее глаза умоляют его не убивать ее, а в следующее они становятся пустыми. Ее безжизненное тело рушится на пол, как кукла. И вот так просто она наконец-то ушла.
Уильям стоит в шоке, глядя на мертвое тело своей матери, как будто не может поверить, что ее больше нет. Его шок быстро сменяется гневом. Гнев направлен не на Дмитрия, а на меня. Его расстроенный взгляд находит мой, когда он поднимает пистолет в мою сторону. К несчастью для него, я быстрее. Я поднимаю пистолет и, прежде чем у него появляется шанс нажать на курок, стреляю.
Пуля попадает ему в центр груди. Кровь быстро вытекает из раны, окрашивая его белую рубашку в малиновый цвет. Он падает на колени, все еще пытаясь поднять пистолет повыше, но силы уже покинули его тело. Он падает вперед, приземляясь на землю, всего в нескольких футах от своей матери.
По крайней мере, мне удалось убить одного из них.
— Идите за девушкой, — приказывает Дмитрий своим людям, совершенно не обращая внимания на то, что только что произошло. — И опустите оружие. Мы все здесь вежливы.
Парни Дмитрия тут же опускают оружие, но люди Ребекки застывают в шоке, уставившись на своих павших лидеров, как потерявшиеся щенки.
— Я сказал, опустите свои гребаные пушки, — рычит Дмитрий, выводя их из испуганного транса.
Двое мужчин исчезают через выход. Проникающий внутрь послеполуденный солнечный свет дает нам понять, что выход ведет наружу. Несколько напряженных мгновений спустя они возвращаются, и Луна идет между ними. Как только она видит нас, она бежит к нам, падая в объятия нашего отца. Он заключает ее в медвежьи объятия, защищая от смерти в этой комнате.
— Теперь мы в расчете? — Спрашивает Дмитрий.
— Пока, — отвечает Ксандер.
Дмитрий кивает. Его плечи слегка опускаются, как будто он испытывает облегчение от того, от того, что больше не находится на плохом счету у Ксандера, ибо он не из тех, с кем хочется связываться.