Скарлет хихикает, прежде чем развернуться и выйти из столовой.
Я собираюсь последовать за ней наверх, когда на моем пути встает Квинтон.
— Эй, насчет того, что было раньше. Я просто хотел сказать спасибо. Тебе не нужно было подставляться под пулю из-за меня, но ты сделал это, не подумав.
— Не беспокойся об этом, — говорю я, как будто в этом нет ничего особенного. — Я просто не хотел слышать, как ты всю дорогу домой жалуешься на синяк.
— Конечно, — Квинтон хлопает меня по плечу. — Просто скажи, что тебе всегда рады, и двигай дальше, придурок.
— Не за что, придурок. — Я хлопаю его по плечу в ответ.
— Я тоже хотела поблагодарить тебя, — говорит Аспен, подходя к нам.
— Ты не обязана меня благодарить, — честно говорю я ей. Она мне ничего не должна после того, что я ей сделал. — Если уж на то пошло, я должен перед тобой извиниться… за то, что я сделал в Кориуме.
Квинтон напрягается, когда я упоминаю прошлое. Он все еще не до конца смирился с этим, и я его не виню.
— Не беспокойся об этом. Вода утекла. Но просто, чтобы ты знал. — Аспен делает шаг ближе. — Если ты причинишь Скарлет хоть какой-нибудь вред, я убью тебя сама… медленно. — Она мило улыбается, потирая свой круглый животик, как будто она только что не угрожала мне насильственной смертью. Я думаю, что она все-таки Росси.
— Клянусь, я не сделаю ничего, что могло бы причинить ей боль, — обещаю я. Совсем наоборот; я сделаю все, чтобы она была в безопасности.
Аспен кивает, по-видимому, удовлетворенная моим ответом, берет Квинтона за руку и уводит его. Я смотрю, как они выходят из столовой, прежде чем последовать за ними мгновение спустя.
Я поднимаюсь по лестнице в комнату для гостей, которая стала моей. Я нахожусь всего в нескольких дверях от комнаты Скарлет, и грязная фантазия, которую она вложила в мой разум, буйствует в моей голове. Интересно, принимает ли она сейчас душ, трогает ли свою маленькую влажную киску, думая обо мне. Она стонет мое имя? Мне так любопытно, что я почти прохожу мимо своей двери, чтобы подойти к ее.
Заставляя себя вести прилично, я останавливаюсь у своей комнаты и открываю дверь. Я захожу, думая о том, чтобы самому быстро принять душ. Наверное, это хорошая идея, учитывая, что мой член такой твердый. Я решаю, что лучше принять холодный душ.
Быстро раздеваясь, я направляюсь в смежную ванную комнату и включаю холодную воду в душе. Я сразу же встаю под струю, позволяя ледяной воде охладить мою разгоряченную кожу. Я стою под струями, пока мой член полностью не опускается, а мышцы не начинают болеть от холода. Когда я выхожу, я заворачиваюсь в одно из больших пушистых белых полотенец. Здесь намного приятнее, чем внизу. Я рад, что Ксандер доверяет мне настолько, что позволяет проводить время здесь, наверху. И, поскольку не стоит беспокоиться о стрессе, я надеюсь, что Ривер больше не появится в ближайшее время.
Размышления о моем раздвоении личности заставляют меня вспомнить блокнот, который дала мне доктор. Из-за всего происходящего у меня не было возможности даже взглянуть на него. Сам я там ничего не писал, но мне интересно, написал ли Ривер.
Я вытираю волосы и натягиваю спортивные штаны, прежде чем беру блокнот, лежащий на прикроватном столике. Открываю его и вижу знакомый почерк на первой странице.
Рен,
Я начинаю думать, что нравлюсь ей больше, чем ты. Иначе почему она так сильно кончила, когда я трогал ее пальцами через решетку? Она была такой чертовски мокрой для меня, когда я назвал ее своей маленькой шлюшкой и пообещал, что в следующий раз трахну ее в задницу. Может быть, тебе нужно трахнуть ее получше, и тогда она расскажет тебе все свои секреты, как рассказывает мне. Если только она уже не рассказала тебе о ребенке, растущем у нее внутри.
Ривер
Я перечитал дважды, затем в третий раз, медленно впитывая слова. В этих нескольких строках слишком много того, что нужно переварить, и они настолько монументальны, что я не уверен, могу ли им верить.
Неужели мой ангел снова солгал мне? Предательство оседает в моем животе, как смертельный яд. Ревность, шок и чувство потери смешиваются в моей груди. Я не знаю, что думать и чему верить. Действительно ли Скарлет беременна моим ребенком? Мы не предохранялись, и у нас было много секса, но почему она не сказала мне, и почему она сказала ему? Ей действительно нравится эта сторона меня больше? Плохая сторона? Ей нравится, когда я причиняю ей боль и унижаю ее? Или Ривер просто снова играет в интеллектуальные игры? Хотя он мне не лгал, по крайней мере, насколько я знаю. Могло ли это действительно быть правдой?