Но даже в своих мечтах он представлял себя мирным человеком недолго. Даже в своих мечтах он вновь собирался на войну, защищать жену, детей и весь народ русский, не успев вдоволь насладиться мирной жизнью. Даже в своих мечтах о мире он не представлял свою жизнь без войны. А светлые фантазии, которые так красочно рисовало его сознание, были нужны ему лишь для того, что бы отчётливее испытать непреодолимую тягу к битве. Но этого Александр пока не осознавал.
Куратор легко откинулся на спинку теплой, прогретой за весь день знойным солнцем, лавочки, которая уже лет сорок стояла на аллее, Измаиловского парка культуры и отдыха.
Это место был неизменной точкой встречи Венского и Заболоцкого.
— Рад видеть тебя в добром здравии — как всегда приветливо произнёс Андрей Заболцкий.
— Здравствуй, здравствуй. — с еле заметной улыбкой ответил Венский.
Александр присел рядом. Заболоцкий протянул ему конверт.
— Благодарю за службу. — как показалось Венскому, с ноткой иронии в голосе сказал Андрей.
Венский сурово взглянул на него, убрал конверт в сумку и с интонацией, которую вряд ли позволил бы себе ранее, созвучно благодарности произнёс:
— Служу России.
— Ты что‑то не в духе. Есть проблемы?
— Да, нет. — Венский опустил лицо и стал зачем‑то рассматривать мысы своей обуви.
Заболоцкий слегка толкнул его в плечо.
— А ну, рассказывай?
— Да нечего рассказывать, всё прошло идеально. Можно сказать по нотам.
Голос Венского был внешне спокоен, но Заболоцкий опытным слухом профессионала, мгновенно уловил, еле заметные нотки раздражённости. Он оценивающе будто рентгеновским взглядом просканировал Венского. И его мозг выдал неутешительное заключение.
Андрей отвернул голову в сторону от Александра, что бы тот не понял его минутного замешательства. Он принимал решение.
Если бы подобная ситуация сложилась лет десять назад, то Заболоцкий непременно прервал сотрудничество с Венским, и установил бы за ним круглосуточное наблюдение, а возможно и подверг бы серьёзному допросу, но времена изменились.
Профессионалы подобного класса, приносили службе выгодные дивиденды, как политические, так и финансовые. Коммерческая составляющая, отсутствовавшая ранее полностью, на сегодняшний день вытесняла, устоявшиеся за многие годы работы федеральной службы, правила. И если в те славные для службы времена деньги интересовали её меньше всего, так как государственное финансирование было завидным для любой структуры страны, то сегодня это сторона вопроса была важна не меньше, основного направления деятельности. Да и личные интересы, отдельных сотрудников организации, зачастую вставали в один ряд с государственным.
Заболоцкий знал, что Саша Венский, за долгие годы безупречной службы не раз демонстрировал стальную волю и твёрдый как камень характер, но теперь, по какой‑то причине взволнован и явно чего‑то не договаривает, а значит что‑то в нутрии него, дало сбой. И для Андрея это было не менее очевидно, чем‑то, что лавочка, на которой он много лет встречается с секретными агентами службы, уже не так нова.
Но то, что ранее являлось табу, сегодня требовало компромисса, и Андрей Заболоцкий, полковник федеральной службы, являющийся экспертом высшего класса в своём деле, снова его искал.
— Ну по нотам, так по нотам. — задумчиво произнёс Заболоцкий, а дальше дружелюбно словно не было напряжённого раздумья, добавил, — Хорошо, отдыхай, понадобишься я дам знать.
— Ладно. — равнодушно ответил Венский, не прекращая разглядывать свою обувь.
Заболоцкий протянул рук для прощания. Во время рукопожатия, он ещё раз заглянул ему в глаза. Заболоцкий очень хотел ошибиться в своих выводах, но, к сожалению, ничего для себя утешительного он не увидел.
Раскачивающейся походкой куратор удалялся от места встречи. Александр смотрел ему вслед и прекрасно понимал, что его взволнованность не осталась незаметной. Но как он не старался, не получалось выкинуть из головы, предсмертную улыбку своей жертвы, отрицающую неизбежность.
— Чёрт! — выругался вслух Александр.
Ему не нравилось его состояние. Но с этим неприятным чувством он пока ничего не мог поделать.
Венский ещё немного посидел на скамейке, для чего‑то снова посмотрел на свою обувь, затем неторопливо встал и побрёл в сторону выхода из парка.