Потом он застонал и обхватил меня за шею, заставил посмотреть на себя. Свою мысленную стену он поднял вверх, доказательство того, что он не хотел ничем рисковать, и к тому же поступил мудро, потому что я сама, вообще не позаботилась о своей собственной защите.
— Она была твоей матерью. Это ей нужно было защищать тебя. А не наоборот! — Его серьёзный взгляд подкрепил слова.
— В этом ты конечно прав. Какая мать допустит то, что сделал со мной Дин? — Я вспомнила выражение ужаса на лице угрюмой сотрудницы полиции, когда она рассматривала ожёг на моей руке. Анна наблюдала за тем, как Дин заклеймил меня как скотину. Моя ненависть на обоих смешалась со скорбью из-за того, что Анна и я никогда больше не получим возможности начать заново без всей этой лжи между нами.
— Ашер, я не смогла исцелить её. Я попыталась, но не получилось. Хотя она и пришла в себя на пару минут, но…
Он болезненно скривил лицо, и я спросила себя, догадался ли он, на какой риск я шла, чтобы вытащить её из комы. Моему отцу было невозможно рассказать об этом, но теперь слова посыпались из меня в тихой исповеди.
— Я была так зла. Из-за Дина ей пришлось умереть, а они не арестовали его! У него было алиби. Он даже не пришёл на её похороны. Я ненавижу его!
Ашар сжал мою руку.
— Что случилось?
Я описала, как Дин появился в квартире и напал на меня.
— Он хотел отомстить. Он знает, на что я способна, как я могу причинить людям боль. Когда у нас была стычка, прежде чем я приехала сюда, он был в конце без сознания и получил два сломанных ребра.
Я услышала удовлетворение в моём голосе, когда прокрутила в уме ещё раз тот момент, в который передала Дину свою боль и боль Анны. Я была уверенна в том, что умру, но вместо этого вывела его из строя. Я девчонка, но одолела взрослого мужчину, вдвое тяжелее себя самой. Это должно быть привело его в ярость.
— Он хотел убить меня. Я видела это по нему. — Я вздрогнула.
— Я бы с удовольствием убил его, — сказал Ашер страстным голосом.
И я тоже, и мне было страшно, потому что я знала, что с моими новыми способностями смогу это сделать.
— Я хочу забыть его, — сказала я вместо этого, дрожа.
Голос Ашера стал мягким, и он нежно провёл по моей раненной губе.
— Почему ты не исцелила себя?
— Просто уже слишком многие увидели ранения. Это подняло бы много вопросов.
— Он кому-нибудь рассказал о тебе?
— Думаю, нет, но точно не знаю. По крайней мере, никому, кто бы ему поверил.
Ашер наклонился вперёд, пока не положил лоб мне на колени.
— Я сдаюсь. Кажется, никакой роли не играет, держусь ли я от тебя подальше, Реми. Тебе нужен телохранитель.
Я вытащила здоровую руку из его и провела пальцами по его тёмным, шелковистым волосам. На ощупь они были мягче, чем я думала.
— А может быть защитник?
Лес затаил дыхание. Когда Ашер поднял голову, я убрала руку и позволила ему прочитать правду в моём лице. Он сел назад на корточки.
— Как ты узнала об этом?
— Моя мать. Вчера вечером я обнаружила несколько треков, которые она записала на моём айподе.
— Что она рассказала?
— Достаточно, чтобы я могла собрать воедино, кто или что ты такое. Или скажем, теперь у меня есть для этого название. То, что ты другой, было мне ясно самое позднее после того, как я просканировала тебя, когда ты обжёг руку.
Его губы скривились в полуулыбку.
— Ты не сказала ни слова. Я думал, что ты возможно ничего не заметила.
— Это маловероятно. Теоретически, нормальный человеческий организм, работает, скажем, на 60 процентов мощности. Твой же на 210 процентов! Явно не нормально. Кроме того ты действительно верил в то, что я не замечу, как быстро ты двигаешься, когда мы наедине? Или какой ты сильный? Я прошу тебя! Ты вытащил Брендона и меня из глубокого бассейна, как будто каждый из нас весит какие-то там десять фунтов!
— Мне было ясно, что с тобой рядом мне нужно было быть ещё больше на стороже, но почему то я не мог…
Он встал, отошёл на пару шагов и уставился в заросли. Он отстранился от меня. На мысленном уровне его стена ещё больше увеличила расстояние между нами.
— Что говорит твоя семья по поводу того, что в городе теперь живёт целительница?
Он бросил на меня загадочный взгляд.
— Она боится и в бешенстве.
— Всё это, да?
Ашер круто повернул голову и посмотрел на меня недоверчиво.
— Реми, почему ты совсем не боишься? Разве тебя твоя мать не рассказала, какими опасными мы можем быть для тебя?
Я потянула за петлю, так чтобы рука лежала в ней более удобно, а потом ответила спокойно на его взгляд.