Моя приподнятая рука направила его взгляд на шею и мой смех оборвался, когда он, сощурив глаза, начал рассматривать синяки, которые не были прикрыты блузкой. Я заставила себя вежливо улыбнуться и поднялась без его помощи.
Он тоже поднялся, и элегантное движение указывало на силу, которую он держал в узде. Это было не впервые, когда незнакомец рассматривал меня после очередной атаки Дина, а я ненавидела, когда меня жалели. Я протянула грязную руку вперед и сказала: — Могу я попросить? — в ответ на его сбитый с толку взгляд я добавила: — Пленку.
— И почему?
Мое негодование сразу выплеснулось наружу. — Ты должен был бы спросить, прежде чем фотографировать меня!
Один из уголков его рта слегка скривился в улыбку. — Но это публичный пляж.
Я не могла точно сказать, что у него был за акцент, но может он просто турист. Его хриплый голос обладал краткой точностью британцев, с другой стороны, в тоне было не так много контраста, значит скорее американец. Вероятно, он принял меня за местную.
— Ты все равно должен был спросить!
Он элегантно пожал плечами.
Он не хотел отдавать пленку. В конце-концов эти фотографии могли оказаться в интернете. Доступные для каждого. Такой как он, не представлял как это, когда тебя понижали до беззащитного животного.
Прекращай с этим, бесполезная растрата энергии, Реми! Не сказав больше не слова, я зашагала прочь.
Его глубокий голос следовал за мной. — И это все? Ты так быстро сдаешься?
— Да! — прокричала я в ответ.
— И ты совсем не хочешь знать, почему я тебя фотографировал?
Как бы мне этого не хотелось, но я не предоставлю ему такого удовольствия. Вместо этого я крикнула: — Нет!
Внезапно он оказался рядом со мной, я даже не услышала, как он подошёл, не смотря на хруст ракушек и камней под нашими ногами. Испуганно я споткнулась о кусок дерева. Он протянул ко мне руку, чтобы помочь, а я быстро отпрыгнула в сторону.
— Я ничего тебе не сделаю!
— А я и не ожидала этого.
— Тогда прекращай так остро реагировать, — как будто он пытался уговорить маленького ребенка, его голос принял мягкую интонацию.
— Иди к черту!
Мы сверлили друг друга глазами, до тех пор пока ветер не отдернул мою рубашку. Я сопротивлялась рефлексу снова скрыть синяки под тканью.
— Кто это сделал? — кивком головы он указал на мою шею.
После многолетнего сосуществования рядом с Деном я была мастером по отговоркам, так как правду всё равно никто не хотел слышать. Большинство же вообще даже не спрашивали, а если и спрашивали, то довольствовались первым попавшимся ответом, только бы, не быть втянутым во что-то.
— Я врезалась в дверь, — не самая лучшая ложь, но какая разница?
— Когда ты врезалась… в эту дверь?
Я вздохнула. — 3 дня назад. Ты всегда такой любопытный?
Бриз растрепал его волосы, а в глазах появился взвешивающий блеск.
Я спрашивала себя, догадывался ли он, на что я способна. Кем я была. Фриком. Собственно это было мало вероятно, всё же я ускорила шаг. Не знаю, что случиться, если правда обо мне откроется, но я ожидала худшее.
Я посмотрела на стоянку пляжа и заметила, что на нее сворачивает Мерседес Бена. Он обнаружил, что меня нет, и отправился на поиски. Как только он вылез из машины и положил руку на крышу, я помохала ему.
— Здесь!
Шелковисто-глубокий голос парня заставил меня замереть, я повернулась и увидела, что он протягивает мне на своей ладони фотоплёнку.
— Возьми ее, — предложил он, когда я замешкалась.
Не знаю почему я это сделала. Я ещё никогда не пыталась просканировать кого-то, не касаясь. Собственно, мне всегда требовался для этого физический контакт. И все же я опустила мысленную стену и открыла моё сознание, позволяя энергии течь по мне, прежде чем направила ее на него.
Парень нахмурился и распахнул глаза. Он склонил голову на бок, как будто мог чувствовать, что я сканирую его. Я попыталась, разорвать связь. Обычно, для этого достаточно одной мысли. На этот раз однако, раскаленная энергия потекла от него ко мне. Парень не двинулся с места, а выражение его лица было крайне сосредоточено.
Я ещё никогда не испытывала ничего подобного.
Мой дар исцеления так не работал. Когда я касалась кого-то впервые, я готовилась к боли, ведь я не знала, чем возможно тот страдал. Но потом всегда следовало… гудение. Заряженное напряжением гудение протекало по мне, и я могла дать приказ энергетическому потоку, просканировать личность.
Таким образом я узнавала, что у них было — сломанные кости, ушибы, что бы там ни было — и что именно я могла против этого предпринять. Чувство было такое, словно под моей кожей копошиться тысяча муравьев, как будто всё мое тело было одной замлевшей конечностью.