— Она выглядит красиво, — прошептала я поражённо. — Ты так сфотографировал меня, что я выгляжу красиво!
— Ты красивая! — Голос Ашера звучал благоговейно и я оторвала взгляд от фотографии. Он смотрел на меня, а не на фотографию. — С того дня мне так хочется сфотографировать тебя ещё раз, но после того, что случилось, я больше не осмеливался.
При воспоминании об этом, я улыбнулась.
— Ты имеешь в виду, когда я попыталась сломать твою камеру? Я же тебе рассказала, почему так взволновалась. Я думала, ты фотографируешь бедную, истерзанную девушку.
Он присвистнул.
— Что же, тогда тебе стоит посмотреть на фотографии.
— А где они?
Он указал на другую стену, на которой весели три фотографии в рамках поменьше. Целая серия. Я всегда смотрела на себя, как на долговязую, неуклюжую девчонку, которая вытянулась в высоту слишком быстро, но теперь, когда я разглядывала фотографии, я видела себя глазами Ашера.
На каждой фотографии небо сокращалось, а я становилась больше, когда бросилась ему навстречу, чтобы отобрать камеру. Конечно я была высокой, но наполненная гневом, я была уверенной в себе воительницей.
— Ого! Удивительно, что ты не уронил камеру и, завопив, не убежал прочь! — Я бросила на него полный раскаяния взгляд, а потом медленно повернулась по кругу. Это должно быть была его комната.
Не считая огромной кровати с изголовьем из тёмного дерева и искусной резьбой, занимающей половину стены в высоту, в ней стояло совсем немного мебели. С пунцовыми щеками я разглядывала остальные фотографии. Между ними были несколько, показывающих его семью, но большинство принадлежали незнакомым людям, сфотографированных в экзотичных, совершенно мне не знакомых местах.
Я вспомнила, что кто-то, в мой первый день в школе рассказал мне, что Ашер талантливый фотограф. Это было явно.
— Они действительно классные, Ашер.
Он пожал плечами.
— У меня ведь были десятилетия, чтобы усовершенствовать своё умение. Эта одна из немногих радостей, что нам осталась. Уметь ценить красоту в мире. Для Лотти это музыка. Габриэль ценит литературу и любит книги. У нас в течение всех этих лет были некоторые удивительные учителя, даже если никогда слишком долго одни и те же.
— Это должно быть трудно, так часто снова начинать всё заново. — Ашер неторопливо кивнул.
— Между тем я научился справляться с этим. Пойдём дальше? — Я последовала за ним из его комнаты, вдоль коридора к тренажёрному залу. Дорогие снаряды стояли вдоль стен, но посреди комнаты лежал только один, большой, голубой мат.
Ашер ухмыльнулся.
— Габриэль и я любим бороться, чтобы оставаться в форме. Сними обувь.
Я сняла обувь и носки и отбросила их в сторону, он сделал тоже самое. Когда я снова выпрямилась, напротив меня стоял Ашер, босиком, в джинсах и футболки, как и я. Он кружил вокруг меня, а я поворачивалась на подошвах ног, чтобы и дальше держать его в поле зрения.
— Что теперь? — Его глаза сузились.
— Я буду нападать на тебя, а ты защищайся.
Больше ничего не сказав, он набросился на меня — слишком быстро, чтобы я могла успеть увернуться. При желании я могла ещё только использовать мои способности, причинить ему боль, и это был не вариант. Я упала на мат, где Ашер моё падение перехватил своим телом.
Мы лежали на спине, смотрели друг на друга и знали, что всё это не имело смысла.
Габриэль, прислонившись к стене и наблюдая за нами, высказал наши мысли вслух.
— Так ничего не получится! Ты слишком сильно пытаешься защитить её, а она в свою очередь не хочет причинить боль тебе. — Ашер помог мне встать.
— Уходи, Габриэль!
Что-то изменилось там внизу после признания Лотти, потому что Габриэль больше не выглядел таким уж сердитым.
— Что ты предлагаешь? — услышала я свой голос.
Он оттолкнулся от стены.
— Тренируйся со мной. Ашер может наблюдать и давать советы. Таким способом ты узнаешь, как будет выглядеть настоящее нападение.
Никто не принял во внимание возражения Ашера.
— А что, если я, с целью обороны, причиню тебе боль? — Глаза Габриэля сверкнули высокомерием, и он пожал плечами.
— Я рискну.
Я смотрела на его красивое лицо и не видела другого выхода. Ашер убедил меня в том, что я должна знать, как мне нужно защищаться, а его брат, казалось, был готов научить меня этому.
— Хорошо, тогда так и сделаем.
Сердито Ашер встал между нами.
— Нет, ты можешь причинить себе боль, Реми! — Я провела пальцами, обводя его губы.