— Как долго Вы оставались в Бостоне после этого, Дайна? — мягко спросил он.
— Я оставалась ещё в течение многих месяцев, — невыразительно ответила она, как будто все чувства были выжать из нее. — Все — все доктора и адвокаты, все говорили, что я поправлюсь. Что я излечусь и перестану бояться. Мои друзья говорили тоже самое. И мой брат Гленн. Но я никогда не чувствовала себя в безопасности, независимо от того сколько бы ни было замков на окнах и дверях. А страх продолжал расти. Наконец, я поняла, что должна бежать из Бостона. Я знала, что должна начать все заново.
— Так Вы и приехали сюда?
Она кивнула. — Друг в центре реабилитации сказал мне, что я могу изменить все — мое имя и данные. У меня оставалось немного денег от наследства родителей, достаточно, чтобы переехать сюда и начать все сначала. Куратор музея, где я работала В Бостоне, дал мне замечательную характеристику, и он достаточно понимал, что я хочу использовать мою новую фамилию. Таким образом, я была уверена, что могу получить здесь хорошую работу.
— Остальное было просто. Я переехала сюда прошлой осенью. Нашла работу с неполной занятостью и работала там, подыскивая что-то лучшее. Когда я получила работу в музее… Я думала, что я действительно могу начать все сначала.
— Но он позвонил?
Дайна яростно задрожала. — Он позвонил.
Макс очень не хотел продолжать, но он должен был знать все, и надеялся, что для нее будет лучше выплеснуть это все сразу. — Дайна, действительно ли Вы уверены, что это тот же самый человек?
— Он шептал, — ее ответ был почти не слышен. — Я никогда не смогу забыть этот голос. Как только я услышала его, я знала, что это он, что он снова нашел меня. Сначала я думала, что это просто кошмар, но … это реальность.
Макс хотел протянуть пуки и обнять ее. Он хотел обещать ей безопасность, что теперь он будет заботиться о ней. Но после того, что случилось с обещаниями полиции два года назад, он знал, что она не поверит ему. Насильник причинил ей больше, чем физический вред и страх — он разрушил ее доверие, ее способность чувствовать себя защищенной, веру в обещания.
— я хотела бежать снова, — тихо прошептала она, — но … но он сказал, что опять найдет меня. И убьет меня, я верю ему. Таким образом, я сделала все, чего он хотел. Вчера вечером я открыла дверь. И зашла в крыло, глее находиться самый близкий вход на выставку. Я сожалею. Я сожалею, но я не знала, что еще делать.
— Все в порядке, Дайна. Я не обвиняю Вас. Никто не обвинит Вас. — Он вложил каждую унцию убеждения в свои слова и бережно взял за плечи.
— Я не хотела делать этого, — бормотала она. — Но я так боялась. Так боюсь…
— Я знаю. Не волнуйтесь больше об этом. Я больше не позволю ему причинить Вам боль, любимая, я обещаю. — Клятва вырвалась прежде, чем он смог остановить ее, ведомый необходимостью заверить ее в своей способности защитить. Но как он и ожидал, Дайна не поверила обещаниям.
— Вы не сможете остановить его. Полиция уже пыталась, и у них было много людей и оборудования…
— Не берите в голову полицию. — Она была совершенно исчерпана, он мог видеть это, как и то, что больше всего она нуждалась в отдыхе. Она все ещё пристально смотрела на него, как будто не могла отвести взгляд, и он использовал эту хрупкую связь в своих интересах. Мягко он произнес, — я нуждаюсь в Вашем доверии, Дайна. Вы очень устали и должны отдохнуть. Я не могу отвезти Вас в Вашу квартиру, где Вы будете не в состоянии заснуть. Ведь Вы не спали все эти дни, не так ли?
Она покачала головой. — Нет. Ведь он мог войти. — В этих простых словах было эхо абсолютного ужаса.
— Я хочу отвезти Вас туда, куда он не сможет войти. В место, где Вы будете в безопасности, где сможете отдохнуть. Вы позволить мне сделать это?
— Куда?
— В мою квартиру. — Он почувствовал, как она напряглась.
— Все в порядке, любимая, я обещаю. Моя домработница там, и она останется с Вами. Я только хочу удостовериться, малыш, что Вы хоть немного поспите. Вы позволите мне это? Доверитесь?
Доверять ему? Она подумала о том, что сделала, но в данный момент она была такой уставшей, что не могла ясно рассуждать. Ничто в ее голове не имело никакого смысла, единственное, в чем она была уверена — в усталости изматывающей ее. Она почувствовала, как медленно кивнула в ответ на его нежный вопрос, и не возражала, когда он встал, и поднял ее на ноги. Она позволила ему поместить ее в машину и тихо сидела рядом, когда он занял свое место.