– Я не знала, что вы такой трус.
– Не у всех есть бог, который может их защитить.
Персефона вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Она начинала искренне ненавидеть людей, предполагавших, что она попросит Аида вступиться за нее.
– Я сама веду свои битвы, Деметрий. Поверьте мне, это ничем хорошим не закончится. У людей вроде Кэла есть свои тайны, и я выведу его на чистую воду.
В глазах Деметрия сверкнула искра обожания, но слова, которые он произнес следом, поставили под угрозу ее принципы.
– Мне нравится твоя решительность, но есть силы, которые журналистика не способна побороть, и одна из них – деньги.
Глава VI. Ссора влюбленных
В пятницу Персефона с Лексой оказались у дверей элитного небоскреба в районе Крисос Новых Афин, где Сивилла жила с Аполлоном в пентхаусе после окончания колледжа. Девушки арендовали огромный грузовик для переездов, который Лекса кое-как припарковала наполовину на тротуаре, наполовину на дороге.
– Я совсем не это имел в виду, когда говорил, что хочу повеселиться, Персефона, – надул губы стоявший рядом с ними Гермес. Бог весь сверкал золотом, разодетый совсем не по случаю, особенно на фоне Лексы и Персефоны, на которых были штаны для йоги и толстовки.
Персефона договорилась встретиться с ним в пятницу, после того как он помог ей пройти незамеченной в Акрополь, но это было до того, как Аполлон уволил Сивиллу и лишил ее дара.
– Никто не говорил, что ты обязан ехать с нами, – парировала Персефона.
Бог хитрости появился у ее квартиры как раз тогда, когда они собрались поехать за грузовиком. Он попытался поспорить, что у них была договоренность – контракт – и она не может от него отказаться, но Персефона сразу же его осадила.
«Одна из моих лучших подруг стала жертвой абьюза в отношениях. Она съезжает, и я собираюсь ей помочь. Ты можешь поехать с нами или просто уйти. Выбор за тобой».
Гермес решил поехать с ними.
– Нас бы здесь не было, если бы твой брат не оказался мерзавцем, – заметила Лекса. – Все претензии к нему.
– Я не отвечаю за поступки Аполлона, – возразил Гермес. – И не буду притворяться, что с алкоголем тут было бы немного повеселее.
– В этом ты прав, – кивнула Лекса. – Хорошо, что я взяла с собой это.
Она вытащила из рюкзака бутылку вина.
– Дай сюда, – Гермес выхватил бутылку у нее из рук.
У Персефоны округлились глаза.
– Прости, ты разве сегодня не за рулем?
– Ну да, но это на потом.
Вот только Гермес каким-то образом уже умудрился открыть бутылку.
– Надеюсь, у тебя есть еще, – ответил бог. – Потому что это на «сейчас».
Лекса фыркнула, и дверь перед ними наконец щелкнула. Из домофона раздался голос Сивиллы:
– Открыто, входите.
Гермес двинулся вперед, но Персефона выставила перед ним руку.
– Ты можешь взять тележку.
– Почему я должен брать тележку? Я несу вино.
Персефона забрала у него бутылку.
– Теперь я несу вино. А ты бери тележку. Вперед.
Гермес опустил плечи, сдавшись, потащился к грузовику и вернулся с тележкой.
Лекса захихикала:
– Ты выглядишь до ужаса смертным, Гермес.
Глаза бога потемнели.
– Осторожнее, смертная. Я вполне могу превратить тебя в козу ради собственного развлечения.
– Твоего развлечения? – хохотнула Лекса. – Да это было бы лучшее, что случалось со мной за всю мою жизнь.
Все трое поднялись на лифте и оказались в гостиной Аполлона.
Персефона не знала, что и думать, когда увидела всю ту роскошь, в которой Сивилла жила последние несколько месяцев после окончания колледжа. Невозможно было отрицать, что должность оракула была весьма прибыльной, и богиня чувствовала – это делало ситуацию Сивиллы еще хуже. Делало ее ощутимой материально. После жизни в шикарном пентхаусе с окнами от пола до потолка, деревянными полами, утварью из нержавеющей стали и причудливой кофемашиной Сивилле придется съехать в их с Лексой маленькую квартирку на неопределенный срок.
Несмотря на крутую перемену в жизни, Сивилла, казалось, пребывала в отличном настроении, словно переезд отсюда снимал с ее плеч неподъемную ношу. Она высунула голову из прилегающей комнаты. Ее светлые волосы рассыпались по плечам свободными волнами, а ненакрашенное лицо сияло.
– Ребят, я тут.
Они перешли в ее комнату. Персефона ожидала увидеть здесь больше индивидуальности, чем во всем остальном пентхаусе, но она ошиблась. Комната Сивиллы была такой же бесцветной.
– Почему здесь все такое серое?
– О, ну, Аполлон не любит яркие цвета, – ответила она.
– Как можно не любить яркие цвета? – спросила Лекса, плюхаясь на кровать Сивиллы.