— Ты такая?
— Я? Не знаю.
— Ты такая! — малыш узнал знакомую дорогу в лекарню, но вырываться из объятий девушки не стал. Обняв ее за шею, с грустью добавил. — Ты смелая и добрая…
— Тебе напомнить, кто тебе нос подбил? — фыркнула Дия, прижимая к себе покрепче маленькое тельце, словно получая от тепла мальчика поддержку сил и духа.
— Это же была игра, и я слышал, как целитель говорил, что мы обязательно поправимся, если будем и дальше смеяться.
— Это верно. Иногда трудно быть смелым и хорошим, но сдаваться нельзя, иначе Проклятые победят.
— А можно я с тобой пойду? — неожиданно спросил Ник.
— У меня сейчас урок по магической анатомии. Тебе скучно будет.
— Я не буду мешать.
— К сожалению, не я тут решаю. Давай, мы у преподавателя спросим, если он не разрешит, вернешься в палату. А я после занятия зайду к тебе и расскажу про жужжащую смелость.
Ник молча покивал и постарался покрепче прижаться к девушке. В лекарне мальчика уже искали, пока девушка дошла с ним до крыльца, над их макушками зависло с десяток поисковых сигналок.
— Все хорошо… Ник здесь… Все хорошо… — успокаивала целителей Диара, пытаясь протиснуться сквозь встревоженный персонал. — У него процедуры? Нет? Отлично, мы тогда немного погуляем, а потом вернемся в палату. Спасибо… Нет, он не сбежит… Простите, в следующий раз обязательно предупредим…
В кабинете, номер которого указал в записке магистр Певер, оказалась знакомая Диаре женщина по экзамену. Не смотря на свой уже не молодой возраст, она носила погоны старшего помощника целителя и, заметив на руках девушки ребенка, только покачала головой, указав на удобное кресло.
— С кадетом Мелдок еще ничего не ясно, — заметила она, как только Диара прошла в кабинет и так и села с ребенком на руках. Ник, чуть повернув голову, с интересом начал изучать новую для него обстановку. — Меня просили тебе передать, что ты все сделала правильно, и есть большая вероятность, что Шая не потеряет своего дара.
— Спасибо.
— Меня зовут Марта Лирман. И раз у нас с тобой такое неординарное занятие, то предлагаю сделать его более полезным.
— Как скажете.
— Ты работала на границе, аномалии и магическую анатомию явно изучала на практике. Если наше общение сегодня оставит меня удовлетворенной, то закроем тебе эту тему, высвободив время для других занятий.
— Договорились.
— С какого возраста нам становится доступна к изучению магическая анатомия человека?
— С девяти лет.
— Поясни.
— Магический дар просыпается в десять, но сама магическая энергия начинает пробуждаться уже в девять лет, подготавливая тело к усилению. В это время можно отследить первоначальные аномалии и при помощи коррекции исправить их.
— Какие виды аномалий ты знаешь?
— Первичные — те, что проявляются в момент пробуждения дара. Вторичные — когда проходит крещение. Возрастные — когда возраст человека переваливает столетие, и враждебные — когда в тело человека проникает яд.
— С какими аномалиями ты работала?
— Со всеми.
— Даже с первичными?
— Да. Даже не могу сказать, с чем работала больше или меньше. Близость границы зачастую влияет на дары детей, и в лекарню к дяде постоянно привозят детей на диагностику. А так как он больше ядами увлекается, то решил, меня этому делу научить. Последние два года я работала, как с пробуждающимся даром, так и с затухающим. Ну, и соответственно, поврежденным. Простите, я могу назвать их правильно, — спохватилась Дия.
— Не стоит. Мне важно понимать, что ты в этом разбираешься, а уж теорию пропишешь в тестах. Самая запоминающаяся практика? Какая была?
— М-м, про волка-оборотня слышали?
— На северной заставе?
— Да. Дядя там в командировке был, когда его изловили. Мы восстанавливали его магические потоки около года.
— Оборотень? — тихо охнул Ник и испуганно оглянулся на Марту, та усмехнулась его любопытству.
— Так назвали одного мальчика, который подхватил заражение ядом Проклятого и под его действием стал меняться. У него отросла шерсть, зубы и даже челюсть стала как у волка. Вот к чему приводит побег из лекарни. Запомни это, Ник.
Мальчик испуганно закивал головой и прижался к Диаре, та, понимая воспитательные цели старшей помощницы, не стала ее останавливать, но, не удержавшись, погладила ребенка по голове.
— С чем еще работала? — отвлекла ее Марта.
— С пробуждающимся резервом, с пиявками, с деформацией, восстановление резерва после неудачного крещения…
Дия замерла, вспомнив о Шае, она на мгновение зажглась идеей напитать подругу своей силой, и, видимо, эта мысль отразилось на ее лице, так как Марта покачала головой и спросила: