— То, что магический дар не застывает, формируясь. Он просто, как любой материал, поддается обработке. Но если необожжённую глину намочить водой, она снова поменяет свою форму. Так и с даром, я уверенна, ему можно вернуть его пластичность и вновь разжечь.
— Бред, — не сдержался магистр Певер, а Лишман тихо хмыкнул.
— Когда магистр Градов вернулся с границы, я частенько слышал от него это слово. Он вбегал в мой кабинет, размахивая письмами от Диары, и кричал, что надо найти зелье, что вернет ей разум. Но мы пробовали её предложения, и сейчас он уже не бегает по Академии. А запирается у себя в лаборатории.
— Хорошо, — магистр Певер кивнул, рассматривая зарисовки на страницах тетради.
— Что? — растерялась Дия, растерянно глянув на зельевара.
— Я понимаю, что пока не понял смысла того, что ты говоришь, но я видел, как ты работала с даром девочки в скорокате. Ты не только сохранила ее дар, но и создала ее резерв с нуля. Ты настолько идеально его распределила, что я мог только руками развести. Потому я не буду отказываться от твоей идеи. Но и бросаться экспериментировать на пациентах не позволю. Потому жду твоего плана действий.
— О! Он есть! Для начала трогать дар Шаи я пока не собираюсь. После такой встряски ему, в любом случае, надо успокоиться и восстановиться. Для начала я буду изучать дары старшекурсников.
— Что ты собираешься делать?
— Накормить себя и остальных усилителем чувствительности магических потоков. Это поможет лучше почувствовать как свои потоки, так и потоки других. Попробуем противоречивые заклинания, дар, столкнувшись с новым по-новому отзовется, и именно этот импульс и станет ключом к пробуждению пластичности дара.
— Ты уже нашла добровольцев?
— Это команда Ричарда Эльтауна.
— Он согласен?
— Скажем так, ему стало интересно, и он предложил кадетам помочь мне. Пятеро добровольцев уже есть.
Магистр Певер смотрел на схемы Диары. Все казалось нереальным и в то же время возможным. По той простой причине, что ранее такого не делали. Целителю понравилась осмотрительность девушки. Дия не стала все делать самостоятельно. Обратилась за помощью к Лишману и даже с ним сейчас советовалась.
— Шая, слаба…
— У меня уже есть кандидат, на котором проведем первую проверку.
— Это кто же?
— Макс Тредин.
— Его дар поврежден.
— Именно. Он повредился, так как был в напряжении от сопротивления и от самостоятельного решения заразиться ядом проклятых. Пластичность дара позволит если не восстановить, то хотя бы смягчить разлом.
— А Макс в курсе, что стал добровольцем?
— Скажем так, его дед отвертеться ему не даст.
— Почему мне кажется, что если я тебе откажу, то мне тоже отвертеться не дадут? — усмехнулся магистр Певер, вспоминая, сколько народу набилось в его кабинет в лекарне после спасения Тэо, — Вот только гадаю, кто первый придет — светлый или темный…?
— Светлый, — тихо заметил магистр Лишман и кивнул в сторону двери.
Чуть приоткрыв ее, мастер-наставник Олирг с улыбкой заглядывал внутрь.
— Не помешаю?
45 Глава Надежда
Небо расцветало алыми красками заката. Облокотившись на подушки, Шая всматривалась в него и по щеке скатилась слеза. Весь день она старалась быть сильной, но сейчас, под вечер, оставшись одна в палате, не выдержала. Комкая краешек одеяла, пыталась выровнять дыхание, но в груди нарастало ощущение пустоты, холодом сковывающее сердце.
Магистр Певер объяснил, что зарядка одного амулета отнимает много магии. Целителю приходится неделю беречь после этого свою энергию, но зарядка разом семи артефактов привела к замиранию дара, и сейчас Шая не могла уловить и отголоска светлой силы.
Приходил мастер-наставник Олирг. Он был очень удивлен, что Шая не знала об этом ограничении. Её оправдания, что мать-настоятельница приносила всегда по одному медальону для зарядки и никогда не говорила, что больше заряжать просто нельзя, выглядели жалкими, и от этого настроение девушки только ухудшилось.
Приходила Рыж с Эшеном и Дариэлем. Все отводили глаза и старались не говорить об учебе. На осторожные вопросы Шаи, что с ней теперь будет, по большей степени отмахивались и советовали думать об исцелении. А как исцелиться, если дар просто погас? Мать-настоятельница обратно ее не примет. Кажется, она изначально была рада, что девушка сбежала и разом отсекла всю возможность вернуться. Но и будущего в Академии не получилось. Кто будет держать калеку?
А, может, небеса ее покарали? За излишнюю самонадеянность. Оставила монастырь, решила, что может получить больше, чем дано. Решила доказать артефактам, что она тоже что-то может…