Несколько секунд, и тело парня взмыло в воздух, китель и накопители влетели ему прямо в руки, и его наглым образом выставили вон из комнаты через окно. Створки быстро, но бесшумно захлопнулись за ним, и тут же дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял недовольный куратор общежития.
— Клерос! Почему свет в комнате?
Ричард, перехватив управление полетом, отлетел под своды деревьев парка. Натянув рубашку и китель, неожиданно засмеялся. Выставили, как несостоявшегося ухажера. Хорошо хоть никто не заметил. Браслеты-накопители княжич сунул в карман, если Диара права, ему стоит все же поднапрячься и развить те потоки, что у него видоизменились.
Глава 44
Идеи надо развивать…
Магистр Певер приоткрыл дверь и прислушался. В лаборатории зельеваров шло бурное обсуждение, и мужчина хотел понять, спасать ли ему кадета Клерос или не мешать.
— Лепестки полунницы тут не сработают. Надо что-то более мощное.
— Да не бывает что-то более мощного, — передразнивал девушку магистр. — Это и так идеальная полунница. Собранная в определенный день, в определенное время, входит в свой пик полезности, и другого более мощного эффекта ни одно другое растение не дает. Можно усилить артефактами.
— Пока без них.
— Понял.
— А может…?
— Нет.
— А если…?
— Тоже нет. Пыльца Лияма не усиливает эффект, а увеличивает длительность.
— Хм-м.
— Может…?
— Пробовала, фигня получается…
— А это?
— По мне, кроме диареи, это ничего не вызовет.
— А если с живым воском смешать?
— При его медленном распаде может сработать.
— Пробуем…
Магистр все же решился и тихо зашел в лабораторию. Диара и Лишман с одинаковым азартом склонились над котелком. Вокруг них летали мелкие листики, облачка пыльцы, кусочки стеблей и комочки воска, также переливалась сфера, полная воды, из которой та тонкими струйками отделялась и добавлялась в котелок по мере необходимости.
— А может не стоит так греть? — девушка вглядывалась в небольшой котелок.
— Такая температура идеальна под этот воск. Расплавляется, но не испаряется. Жидкая форма идеально впитывает в себя все составляющие и при усвоении усиливает результат.
— Поняла. Для каждого воска нужна своя температура?
— Да, никогда не жалей время на определение идеальной температуры. Разные пчелы, разные места обитания, даже сезон сбора и тот влияет.
— Запомню.
Постепенно все, что витало вокруг, последовательно опустилось в котелок. Перемешав все последний раз, магистр Лишман закрыл сосуд и окружил его водой.
— Воск остынет в течение часа и можно будет попробовать.
— Отлично, — Дия довольно улыбнулась, с восторгом смотря на зельевара, и магистру Певеру пришлось кашлянуть, обозначая свое присутствие.
— Надеюсь, я не помешал? Я получил новости о настое для детей.
— Магистр Певер, проходите. Вы как раз вовремя.
— Я вообще-то думал, что вам больше времени понадобится.
— Дия любит использовать, казалось бы, несочетаемые ингредиенты и с плодами пыльцовки предложила неожиданное решение. Мы с утра провели несколько экспериментов и получили пробную партию.
— Партию? — магистр Певер перевел удивленный взгляд с котелка на магистра Лишмана, отошедшего к другому столу и взявшего пару деревянных подносов.
— Да, мы тут сделали несколько разных. Состав немного отличается, но и цели каждого состава тоже различны. Вот это для детей. Все же первостепенная задача была сделать лекарство именно для них.
Зельевар снял с подноса укрывающую ткань, открывая на обозрение золотистый студень.
— Вы сварили пыльцовку? — поразился Певер.
— Нет, разумеется. Она бы потеряла все свои полезные свойства, — вмешалась Диара, пока магистр Лишман, вооружившись специальным ножом, стал нарезать студень кусочками. — Мы взяли сухие семена акопа и растолкли их в пыль. Он имеет свойство обволакивать и смягчать вкусовые рецепторы. Его вообще-то в кулинарии используют, он смягчил первичный вкус плодов пыльцовки.
— Но совсем не разбавил природных свойств священного растения, — добавил зельевар, протягивая по кусочку студня магистру и Диаре.
— Далее, мы смешали его с соком водницы, это немного ослабило воздействие пыльцовки на желудочный сок.
— Сильно? — магистр, отметив, как Диара запихнула свой кусок в рот, осторожно откусил свой и удивленно поднял брови. — Вкусно.
— А то, это же для детей! — улыбнулась довольно Диара.
— Насчет силы, тут смотря, с какой стороны посмотреть. Водница вкупе с акопом смягчили вкус и в тоже время нейтрализовали разрушающее воздействие на детский желудок. Такое можно есть без ограничений. Мы немного добавили карамели, потому довольно приятный сливочный вкус появился. Концентрация пыльцовки тут лечебная для взрослого человека.
— Невероятно. Побочное влияние? Негативные реакции?
— Провели тестирование по всем магическим артефактам стимуляторам. Нигде не пискнуло.
— Но как можно, так идеально подобрать ингредиенты?
— Мне не спалось, — пожала плечами Диара. — Тем более такая смесь может быть и стимуляцией для увядающего дара. То есть подходит и для стариков, как для отравленных, так и с засыпающим даром. Так что тот поднос для таких пациентов.
— Думала о Шае?
— Насчет Шаи она думала, — спокойно заметил магистр Лишман, одобряюще улыбаясь девушке, — но
это мы пока не проверили.
— Пыльцовка хороша по своим свойствам, но для запуска дара не подходит, — заметила Дия. — тем более после перегрузки.
— Тогда что это? — магистр кивнул в сторону котелка.
— Усилитель чувственности потоков, — спокойно заметил Лишман. — Магистр. Я не один год знаком с Диарой и прошу поверить моим словам и позволить ей найти способ помочь кадету Мелдок.
— Ты в курсе, что ее дар стал засыпать?
— Да, сегодня утром я забегала в лекарню. Потому решила сначала поговорить с магистром Лишманом, а если получится все сделать, то и попросить о разрешении на эксперимент.
Магистр Певер отодвинул табурет, взглянул на Лишмана, явно намерившегося защищать Диару.
— Рассказывай.
— Лучше покажу, — подскочила Диара и, метнувшись к столу с записями, достала свою тетрадь и принесла ее на стол. Зельевар к этому времени уже разобрал стол, оставив только подносы с лекарством и остывающий котелок.
— Детский дар при пробуждении более подвижен и пластичен, именно это позволяет проводить обряд крещения и создавать базу для резерва. Через пару лет магический дар еще сохраняет такую особенность, но к пятнадцати годам полностью формируется, позволяя магам более точно контролировать свои потоки и вырабатывать профессиональные навыки.
— Это мне известно. Как это относится к случаю с Шаей?
— Я хочу доказать иную истину.
— Какую? — магистр не удержался, и его бровь удивленно дернулась.
— То, что магический дар не застывает, формируясь. Он просто, как любой материал, поддается обработке. Но если необожжённую глину намочить водой, она снова поменяет свою форму. Так и с даром, я уверенна, ему можно вернуть его пластичность и вновь разжечь.
— Бред, — не сдержался магистр Певер, а Лишман тихо хмыкнул.
— Когда магистр Градов вернулся с границы, я частенько слышал от него это слово. Он вбегал в мой кабинет, размахивая письмами от Диары, и кричал, что надо найти зелье, что вернет ей разум. Но мы пробовали её предложения, и сейчас он уже не бегает по Академии. А запирается у себя в лаборатории.
— Хорошо, — магистр Певер кивнул, рассматривая зарисовки на страницах тетради.
— Что? — растерялась Дия, растерянно глянув на зельевара.
— Я понимаю, что пока не понял смысла того, что ты говоришь, но я видел, как ты работала с даром девочки в скорокате. Ты не только сохранила ее дар, но и создала ее резерв с нуля. Ты настолько идеально его распределила, что я мог только руками развести. Потому я не буду отказываться от твоей идеи. Но и бросаться экспериментировать на пациентах не позволю. Потому жду твоего плана действий.