Хотя, полагаю, они вообще не должны быть никак связаны.
Я осторожно открываю глаза и вижу, что незнакомец, нахмурив брови, рассматривает свою ладонь.
– Как ты сюда попала? – спрашивает мужчина, переводя взгляд на меня. – Кто тебя сюда привел?
– Я… я не помню, – отвечаю я.
Он, приподняв бровь, отступает назад, чтобы получше рассмотреть меня, и я решаю сделать то же самое.
Незнакомец оказывается ростом почти на голову выше меня, если не больше. Густые золотистые кудри тяжело обрамляют его ангельское личико, подчеркивая пронзительные голубые глаза и пухлые губы. Его доброе, приветливое выражение лица и легкая, игривая улыбка сразу же располагают к себе, но во взгляде при этом присутствует некая мрачность. Он смотрит на меня так пристально, я бы даже сказала, пронизывающе.
Словно он знает что-то, чего не знаю я.
Еще буквально минутку он позволяет мне в открытую смотреть на него, но мой разум настолько затуманен, что я не могу сложить два и два, не то что вычленить хоть какую-то полезную информацию.
– Идем, смертная, – говорит он, посмотрев на меня с легким прищуром, а затем стремительно переведя взгляд на вершину горы, – давай побыстрее покинем это место.
Я киваю. Мой разум снова будто отключается, и я просто позволяю ему увести меня подальше от обрыва.
Бросив последний взгляд через плечо, я не могу отделаться от мысли, что мне чего-то не хватает, что я что-то забыла… Я очень стараюсь вспомнить, но чем больше я стараюсь, тем сильнее у меня кружится голова. В какой-то момент я понимаю, что у меня буквально подкашиваются ноги, я спотыкаюсь и едва не падаю на острые камни.
– Осторожнее, ты должна собраться и смотреть под ноги, – говорит незнакомец, успевая подхватить меня до того как я распластаюсь по земле. – Эти тропы опасны даже для самых опытных представителей моего вида. Ты первая смертная, которую я встретил так высоко в горах…
Он резко замолкает, словно чуть не выдал нечто важное. Следующие несколько минут мы идем молча, а затем он снова устремляет свой взгляд на меня.
– Поведай мне, смертная, как тебя зовут?
– Как меня зовут, – повторяю я. В это время в моей голове тысяча мыслей, но все они какие‑то размытые и запутанные, я ни за одну не могу ухватиться. – Я… я не знаю. А как тебя зовут?
Мужчина останавливается, хватает меня за руку и разворачивает к себе, но в этот момент я замечаю, что на этот раз он осторожен и абсолютно не касается моей кожи.
– Гермес, – отвечает он, наклоняясь ко мне. – Как это: ты не знаешь, как тебя зовут?
– Я не помню, – говорю я, глядя на него снизу вверх.
– А что ты помнишь? – спрашивает Гермес, хмуря брови и изучая мое лицо.
Я снова делаю попытку разобраться в своих мыслях, но в итоге просто качаю головой.
– Ничего, – отвечаю я. – Я знаю, что проживала человеческую жизнь до этого, но на этом все. А почему ты спрашиваешь?
Гермес смотрит на меня еще несколько секунд, а затем отворачивается.
– Пойдем, нельзя терять время, – говорит он с раздражением в голосе, при этом не отвечая на мой вопрос. Развернувшись, он принимается спускаться дальше по крутой тропинке, жестом руки призывая следовать за ним.
Я плетусь за ним, изо всех сил стараясь сосредоточиться на том, чтобы ровно переставлять ноги, а не на сплошных вопросах, переполняющих мой разум.
Что-то явно не так и я не могу избавиться от ощущения, что это что-то связано со мной и моей прежней жизнью. Даже когда я думаю об этом, у меня кружится голова, поэтому приходится отбросить эту мысль в сторону и вновь сосредоточиться на основной задаче – просто идти вперед за Гермесом.
Он ведет меня по узкой извилистой тропинке, время от времени останавливаясь, чтобы задать мне еще какой-то вопрос или помочь преодолеть особенно опасные участки горной тропы. Однако на все его вопросы звучит один и тот же ответ…
Я не помню.
С каждым разом, когда эти слова срываются с моих губ, я чувствую, что все больше и больше запутываюсь, сбивая саму себя с толку.
Кто я?
Такое ощущение, будто мои разум и тело разделились и существуют по отдельности, отказываясь сотрудничать друг с другом, независимо от того, как сильно я этого желаю.
Прокручивая в голове вопросы Гермеса и свои собственные запутанные мысли, я не замечаю, как мы наконец достигаем подножия горы. Вдалеке поблескивает река и я стараюсь сфокусироваться на ней. Мои усталые ноги сами несут меня вперед, словно она манит меня и подзывает к себе.