Думаю, он наконец ощутил, насколько повысился уровень угрозы. А может, ему тоже не по себе.
Я запускаю руку под куртку, и мои пальцы смыкаются на рукояти. Я люблю свое копье. Я сохраню его в новом мире, который создам, хотя в нем не будет Фейри.
— Его нет, — повторяет В'лейн.
— Я думала, ты не видишь и не слышишь его.
— Я чувствую его вонь.
Мое копье исчезает.
Появляется.
И снова исчезает.
Я перевожу взгляд с В'лейна на Дэррока. В'лейн смотрит в его направлении. Дэррок сосредоточен на Невидимых Принцах. Они Молча борются за меня и мое оружие, а меня бесит то, что я ничего не могу контролировать. В первую секунду В'лейн забирает копье, в следующую Дэррок его возвращает. Оно мелькает в моих пальцах, я чувствую то рукоять, то пустоту. Рукоять, пустоту…
Я трясу головой. Это может продолжаться всю ночь. Они могут долго играть в свои глупые игры. А у меня есть более важные дела, например выспаться, чтобы собраться с силами перед охотой. Усталость достигла опасных пределов. Я больше не чувствую отупения. Я стала настолько хрупкой, что готова рассыпаться.
Я уже собираюсь повернуться и уйти, но тут ночь взрывается звуком автоматных выстрелов.
Видимые шипят, те, кто может телепортироваться — включая В'лейна, — исчезают, оставив почти треть своего отряда на улице. Эта треть с рычанием поворачивается к стреляющим. Когда в Фейри попадают пули, они шипят, низшие касты мерцают и падают. Другие поворачиваются к нам и бегут к Невидимым, чтобы спастись.
Я слышу голоса Джайна и его людей. Они перекликаются и приближаются со стороны Видимых. Я замечаю блеск винтовки на крыше в квартале отсюда и понимаю, что подключились снайперы.
Хорошо. Надеюсь, сегодня они ранят сотни Фейри, заберут их и закуют в железо. И, надеюсь, Дэни прикончит тех, кого они поймали.
Но я рискую погибнуть от огня союзников в этой исковерканной реальности. А у меня есть целый мир, который ждет меня в будущем.
Я оборачиваюсь к Невидимым Принцам, чтобы приказать им унести меня отсюда. Мои враги, мое спасение.
Дэррок отдает команду.
Руки Принцев касаются меня, и мы исчезаем прежде, чем я произношу хоть слово.
«Время — единственный бог, а я вечность. Следовательно, я бог.
У тебя ущербная логика. Время это вечность. Оно есть всегда. Прошлое, настоящее будущее. В прошлом было время, когда не было тебя. Следовательно, ты не бог.
Я создаю. Я уничтожаю.
С капризностью испорченного ребенка.
Ты не видишь божественного в искусном рисунке. Даже то, что ты зовешь хаосом, имеет структуру и цель».
Разговор с «Синсар Дабх»
11
Я стою на балконе и смотрю в темноту. Снег кружится у моего лица, ложится на волосы. Я ловлю несколько снежинок и рассматриваю их. На Глубоком Юге, где я росла, редко шел снег, но тот, что я видела, был не таким.
У этих снежинок сложная кристаллическая структура, некоторые меняют оттенок по краям. Зеленые, золотые, грязные, как пепел. Они не тают от тепла моей кожи. Они крепче обычных снежинок, или же я стала холоднее. Когда я сжимаю ладонь, чтобы растопить их, одна из снежинок врезается мне в кожу острыми краями.
Снежные лезвия. Как мило. Еще одно изменение Фей в моем мире. Самое время для нового.
Время.
Я обдумываю концепцию. С тех пор как я приехала в Дублин в начале августа, время стало странным. Стоит мне посмотреть на календарь, и подтвердится то, что знает мой мозг, — прошло шесть месяцев.
Из этих шести месяцев весь сентябрь стал для меня одним днем в стране Фейри. Ноябрь, декабрь и часть января были потеряны в безумном сексе и забвении. Часть января и февраля пролетела за несколько дней, пока я была в Зеркалах.
То есть прошло шесть месяцев, четыре из которых пронеслись мимо меня, поскольку я по той или иной причине не осознавала течения времени.
Мой мозг знает, что со смерти Алины прошло шесть месяцев.
Мое тело не верит этому ни на грамм.
Я чувствую себя так, словно два месяца назад узнала об убийстве своей сестры. Чувствую, что меня изнасиловали на Хеллоуин десять дней назад. Четыре дня назад были похищены мои родители, а с тех пор, как я ударила Бэрронса копьем и смотрела, как он умирает, прошло тридцать шесть часов.
Мое тело не может угнаться за мозгом. Сердце существует в другом временном измерении. Эмоции еще свежи, поскольку кажется, что все произошло за короткий промежуток времени.
Я убираю от лица влажные волосы и глубоко вдыхаю холодный ночной воздух. Я в спальне одного из многочисленных опорных пунктов, которые Дэррок устроил себе в Дублине. Это квартира в пентхаусе, оформленная в том же стиле — короля–солнце, — что и дом на 1247 ЛаРу. Дэррок определенно любит роскошь. Как и кое–кто другой, кого я знаю.