– Ты когда-нибудь видела более привлекательного мужчину? – зачарованно произнесла она.
Персефона нахмурилась:
– Ты про Адониса?
– Конечно, Адониса! Кого же еще?
Персефона хотела было сообщить Лексе, что, пока та строила глазки Адонису, она пропустила мужчину, который и правда заслуживал этого звания. Но не стала.
– Ты на него запала.
– Я влюбилась.
Персефона закатила глаза:
– Ты не можешь быть влюблена, ты же с ним только познакомилась!
– Ладно, может, и не влюбилась. Но если бы он попросил меня родить ему детей, я бы согласилась.
– Ты с ума сошла.
– Я просто честна. – Она улыбнулась. Потом серьезно посмотрела на Персефону и сказала: – Знаешь, быть чувствительной нормально.
– В смысле? – Вопрос Персефоны прозвучал чуть более резко, чем она ожидала.
Лекса пожала плечами:
– Да не важно.
Персефона уже хотела попросить ее пояснить, но, прежде чем она успела это сделать, открылась очередная кабинка, и Лекса скрылась в ней. Персефона ждала, перебирая в голове мысли, пытаясь понять, что Лекса могла иметь в виду, а потом открылась еще одна.
Когда Персефона вышла из туалета, она поискала глазами Лексу, будучи уверенной, что та ее подождет, но не увидела подруги в толпе. Тогда она подняла взгляд к балкону, где Аид, вероятно, заключал свои сделки. Может, она направилась туда?
Затем ее взгляд встретился с глазами цвета морской волны. У подножия лестницы, прислонившись к колонне, стояла женщина. Ее лицо показалось Персефоне знакомым, но вспомнить, кто это, она не смогла. Ее волосы, похожие на золотой шелк, сияли, как солнце Гелиоса, кожа была цвета сливок, а одета она была в современную версию пеплоса, подходившего под цвет ее глаз.
– Кого-то ищете? – спросила она.
– Подругу, – кивнула Персефона. – Она была в красном.
– Она пошла наверх. – Женщина кивнула в сторону лестницы, и Персефона проследила за ее взглядом. – Вы там были?
– О нет, не была, – мотнула головой Персефона.
– Я могу поделиться с вами паролем.
– А как вы получили пароль?
Женщина пожала плечами:
– Да так… – Она сделала паузу. – Ну так что?
Персефона не могла отрицать, что ей любопытно. Это было то волнение, которого она искала, – то приключение, о котором мечтала.
– Скажите мне.
Женщина хихикнула, и блеск в ее глазах на секунду внушил Персефоне тревогу.
– Пафос.
Трагедия. Персефона сочла это до ужаса зловещим.
– С-спасибо, – сказала она и направилась по винтовой лестнице на второй этаж. Поднявшись, она обнаружила лишь темные двери, украшенные золотом, и стоящую на страже горгону.
Лицо создания было испещрено рубцами, заметными даже под белой повязкой, прикрывающей ее глаза. Как и у прочих горгон, когда-то вместо волос у нее были змеи. Теперь же ее голову покрывал капюшон белого плаща, скрывающего все тело.
Подойдя ближе, Персефона поймала себя в отражении на стенах, отметив румянец на щеках и ярко горящие глаза. Ее чары ослабли. Она надеялась, что если кто-то и заметит это, то спишет на возбуждение и алкоголь. Персефона не понимала, почему так нервничает. Может, из-за того, что не знала, чего ожидать за теми дверями?
Горгона подняла голову, но ничего не сказала. Спустя мгновение создание сделало вдох, и Персефона замерла.
– Божество, – промурлыкала горгона.
– Простите? – переспросила Персефона.
– Богиня.
– Ты ошибаешься.
Горгона рассмеялась:
– У меня, может, и нет глаз, но я всегда узнаю богов по запаху. На что ты надеешься, входя сюда?
– А ты храбра для создания, знающего, что оно говорит с богиней, – заметила Персефона.
Горгона улыбнулась:
– Богиня только тогда, когда тебе это выгодно?
– Пафос! – рявкнула девушка.
Не переставая улыбаться, но больше не задавая вопросов, горгона открыла дверь.
– Хорошего вечера, миледи.
Персефона бросила на чудовище гневный взгляд и вошла в маленькую задымленную комнату. В отличие от главного зала клуба здесь царила тихая интимная обстановка. С потолка свисала одна большая люстра, дававшая достаточно света, чтобы разглядеть столы и лица, но не более того. Несколько групп людей сидели вместе, играя в карты, но никто из них как будто не заметил ее.
Когда дверь у нее за спиной закрылась, она двинулась вперед, надеясь отыскать Лексу, но вдруг обнаружила, что ее куда больше интересуют люди и игры. Она наблюдала, как грациозные руки раздавали карты, и слушала, как игроки за столами обмениваются шутками. Потом она подошла к овальному столу, от которого уже отходили гости. Она не знала, что ее туда притянуло, но решила сесть.