Я замечаю, как близко она подходит к Хассену, и какие покровительственные взгляды он бросает на нее. Значит, это ревность? Завидую ли я тому, что он сделал ставку на ту же женщину, которая меня интригует? Или это что-то большее? Обычно мое «знание» ясно, но на этот раз оно такое же мутное, как взбитый снег у наших ног. Я хочу что-то сказать Хэйдену, прекратить эту охоту, но я разрываюсь. Пока я не узнаю, почему я обеспокоен, глупо прекращать охоту. Люди уже вышли на снег и движутся медленно. Обратный путь к пещере занял бы столько же времени, сколько и продвижение вперед, и им нужны кхаи, чтобы согреть их и исцелить их тела. Ле-ла больше всего нуждается в кхае; как отмечали другие, она слаба, и тот факт, что она не может слышать, беспокоит всех. Ее рукописные слова хороши в пещере, но в дикой природе, когда она не может услышать крик небесного когтя, рассекающего воздух, или рычание мэтлаксов, когда они выходят из пещеры? Она в опасности.
Возможно, именно это и вызывает у меня беспокойство. Если это так, тем больше причин добраться до са-кoхчка и убить его.
— Мы близко? — говорит та, что рядом со мной. Мэ-ди. — Я устала, и я уверена, что Лейла тоже.
— Скоро, — говорю я ей, и ясно, что мой расплывчатый ответ раздражает ее.
Она фыркает и что-то бормочет себе под нос.
— Ты говоришь это уже целый час.
Я украдкой бросаю еще один взгляд на Ле-ла и Хассена. Шаги человека замедляются, и пока я наблюдаю, один угол ее мехового плаща спадает с плеча и волочится по снегу позади нее. Прежде чем она успевает понять это, Хассен подхватывает его и оборачивает вокруг ее тела.
И у меня снова горит внутри.
Значит, вот что это такое. Это не мое «знание». Это зависть, что ему удается держать ее рядом, а мне нет. Мне стыдно — Хассен мой друг и хороший охотник, хотя и вспыльчивый. Если он найдет отклик у Ле-ла, я буду рад за него и их счастье. У меня нет на нее никаких прав. Нет, потому что решает резонанс. Неохотно я отрываю от нее взгляд и указываю вдаль.
— Ты видишь деревья? Верхушки были обломаны. Это потому, что са-кoхчк был здесь недавно. Мы доберемся до тех деревьев и там найдем нашу добычу.
Мэ-ди прикладывает руку ко лбу, щурясь вдаль.
— Это деревья?
— Так и есть. Разве в вашем мире они не выглядят так же?
Она громко смеется.
— Нет!
Пока мы идем, я вижу, как руки Ле-ла размахивают, и она хватает Хассена, чтобы сохранить равновесие. Я борюсь со странной завистью в животе при виде этого и при виде его рук, обнимающих ее.
Затем, мгновение спустя, я чувствую это — земля вибрирует. Секунду спустя она снова вибрирует. Это тяжелые шаги са-кoхчка, и это близко. Я снимаю лук с плеча и смотрю на Хэйдена.
— Наша добыча близко.
Он кивает, подбегая к нам.
— Я чувствую это.
Мы собираемся группой, чтобы обсудить организацию охоты. Один из охотников останется позади, все три человеческие самки будут привязаны к его талии, чтобы небесный коготь не смог их унести в небо. Беспокойство все еще присутствует, даже несмотря на то, что на данный момент небо чистое. Они спрячутся в безопасности деревьев, пока остальные из нас уничтожат это существо. Когда будет безопасно, они снова выйдут вперед. Все это сказано на человеческом языке, чтобы Мэ-ди могла понять. Я стараюсь не смотреть на Ле-ла, но я вижу, как она изучает наши лица, пока мы говорим, и мне интересно, что именно она ищет.
Я эгоистичный мужчина, потому что я хочу, чтобы ее слух был исправлен. Я хочу поговорить с ней. Я хочу услышать ее смех.
— У нас будет оружие? — спрашивает Мэ-ди и указывает на свою сестру. — У меня и Лейлы?
Хассен скрещивает руки на груди и хмуро смотрит на нее сверху вниз.
— Зачем? Ты не будешь охотиться.
Она отворачивается от него.
— С тобой все ясно, поговорю с этим. — Затем она поворачивается к Хэйдену и повторяет свой вопрос. — Можем ли мы с Лейлой взять оружие?
Выражение лица Хассена недоверчивое.
— Я сказал…
— Ты не решаешь за людей, Хассен, — говорит Хэйден усталым голосом. Рáхош только закатывает глаза, раздраженный Хассеном и остальными из нас. — Если они будут чувствовать себя в большей безопасности с клинками, мы дадим им оружие.
— Ха! — торжествующе произносит Мэ-ди и ухмыляется Хассену. — Выкуси, Смурфик. — Она тычет пальцами в Хэйдена. — Теперь дай мне нож.
— Разумно ли это? — требует Хассен, переходя на ша-кхай. — Мы не должны их вооружать!
— Почему? Ты не думаешь, что сможешь их остановить? — возражает Бек.