Ее большие глаза задумчивы, когда она смотрит на меня, затем кивает.
— Мы уходим?
Я с облегчением киваю.
К моему удивлению, она улыбается.
— Мэдди? Моя сестра? — Она делает еще один сигнал рукой. — Это означает сестра. — Ее глаза загораются. — Ты отведешь меня к ней?
Она неправильно поняла, и волнение в ее глазах гаснет, когда я качаю головой. Я расстроен, что она проигнорировала мое упоминание о резонансе. Разве это не беспокоит ее так же, как меня? Это поглощает каждое мое мгновение. Мне приходит в голову более мрачная мысль — неужели она игнорирует это, потому что ей не нравится идея резонировать со мной? Я полон отчаяния. Неохотно я похлопываю себя по груди, а затем барабаню пальцами по сердцу, пытаясь обозначить песню, которую оно создает для нее.
Ле-ла только слегка хмурит брови, а затем качает головой.
— Мэдди? — снова спрашивает она.
Я сдерживаю свою печаль. Возможно, со временем она начнет заботиться обо мне.
— Хассен, — поправляю я. — Мы идем к Хассену.
Она отшатывается, отпрянув от огня.
— Что? — Мгновение спустя она приходит в себя и делает тот же самый недоверчивый жест рукой.
Мне требуется несколько мгновений и много размахивания руками, прежде чем я могу понятно сообщить ей, что Хассен ищет ее и не остановится, пока не найдет.
«Хассен дома, — сигнализирую я ей. — Ле-ла дома. Рокан дома».
Выражение ее лица снова становится печальным.
— Мой дом за звездами, — шепчет она, и ее глаза блестят.
Ее несчастье пронзает меня изнутри. Я жестикулирую новый ответ.
«Ле-ла, идти, Рокан, домой».
На это она кивает, и в ее глазах появляется настороженность.
«Рокан нет, Ле-ла и Хассен?»
Ей приходится дважды жестикулировать, прежде чем я понимаю, что она говорит. Возвращаю ли я ее ему?
— Нет! — Я быстро делаю жест, и на ее лице появляется облегчение. Даже если бы я захотел, я не смог бы. Она моя вторая половинка. Я похлопываю себя по груди, а затем указываю на ее. — Резонанс решает.
Она наклоняет голову, а затем слегка встряхивает.
— Значит, завтра мы отправляемся в путь? — Она показывает на восход солнца, затем на прогулку, затем указывает на меня.
Я киваю, хотя мое сердце замирает. И снова она меняет тему. Неужели ей даже не интересно, что значит резонанс? Почему она не спрашивает? Разве она не хочет быть моей парой? Может она хочет все-таки вернуться к Хассену? Этого не может быть, не так ли? Я думаю о Лиз и Рáхоше и о том, как их ссоры дразнят их. Я думаю об Айше и ее партнере Химало, которого она ненавидит. Мое сердце чувствует себя так, словно его раздавливают в груди.
— Рокан? — Ле-ла смотрит на меня обеспокоенными глазами.
Я киваю.
— Завтра.
Она снова улыбается, затем указывает на воду, греющуюся над огнем. «Выпить? Умыться?»
Если она захочет помыться, я просто растоплю еще воды. Я даю сигнал «да», а затем лезу в свой рюкзак. Пока меня не было дома, я нашел мыльную ягоду и собрал ее для нее. Я вытаскиваю маленький мешочек и предлагаю его ей.
Ле-ла берет его и изучает мешочек, затем смотрит на меня. Она открывает его и вытаскивает ягоду, затем нюхает ее. «Хорошо?» — показывает она.
Я рассеянно киваю, сосредоточившись на огне и желая, чтобы мой кхай перестал петь.
Мгновение спустя она сплевывает, и я поднимаю взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как она вытирает язык тыльной стороной ладони. Она делает испуганное лицо.
Я смеюсь. Я ничего не могу с этим поделать.
«Хорошо мыться, — жестикулирую я. — Не хорошо есть».
— Покажи мне, — бормочет она. Она морщит нос и возвращает мне мешочек. — Я не знаю, как умываться ягодами.
Разве в ее мире нет таких вещей? Я пытаюсь вспомнить, упоминали ли другие люди про это, но я не уделял особого внимания их рассказам об их старом доме. Теперь я жалею, что не сделал этого. Я беру у нее горсть ягод и сжимаю их в кулаке, позволяя соку превращаться в пену. Я указываю на ее волосы другой рукой и подаю сигнал «вода».
Ее лицо загорается. «Да», она жестикулирует, а затем подходит к воде, греющейся на огне. Она развязывает мешочек и смотрит на меня. Когда я киваю, она наклоняется и наполовину наливает, наполовину окунает свою длинную гриву в воду, обрабатывая ее, пока она не становится влажной. Я наблюдаю за этим с некоторым восхищением, и когда она тянется за ягодами, я протягиваю ей руку.