А потом стало тихо.
Открыв глаза, Ильнар успел увидеть, как узел-сердце в последний раз дернулся и лопнул, обдав всех вполне материальными брызгами. Плетение хрустальным крошевом осыпалось на пол, блестящие осколки вперемешку с кровавыми сгустками и ошметками плоти. Стеклянная стена вокруг Гейлис исчезла, осталось лишь мягкое колышущееся сияние, создававшее иллюзию, что женщина дышит.
«Все, — устало произнес Таро. — Можешь падать.»
Если бы он не сказал последних слов, Ильнар упал бы наверняка, но теперь он остался на ногах из чистого упрямства. Возможно, именно на это змеев колдун и рассчитывал.
— Все, — с трудом повторил он.
Губы, казалось, одеревенели и почти не слушались, ноги вели себя не лучше. Ильнар кое-как сделал шаг назад, наткнулся на Кира, и на пол едва не полетели оба.
— Осторожно, — буркнул командир, чудом выравниваясь. Рядом возник Эл, подхватил майора под локоть, не давая завалиться окончательно.
— Живые?
— Вроде того.
Ильнар оценил расстояние до стола и попросту сел на пол. Удачно лежащий рядом рюкзак выполнил функции подушки, и интуит прикрыл глаза, пользуясь упоительной возможностью отключиться от всего этого безумия хотя бы на несколько минут. Эл что-то негромко выговаривал Киру, тот вяло огрызался, Ориена слышно не было, но судя по звону посуды, каон был жив и в сознании.
Хорошо.
Сквозь запах гари пробился аромат кофе. Ильнар услышал, что кто-то присел рядом, и в следующий миг его тряхнули за плечо, прерывая отдых.
— Чашку удержишь? — уточнил Ориен. — Я поворожил заодно, так что пей, великий колдун, если не хочешь словить приступ.
В голосе каона привычная насмешка странным образом мешалась с уважением. Ильнар осторожно приоткрыл глаза, с удовольствием вдохнул и улыбнулся.
— Спасибо. Поставь пока.
Поднять руку он и не пытался — пальцы правой руки тряслись так, что он сейчас и карандаш бы не удержал, но показывать это Ориену совсем не хотелось. Выждав, когда каон отойдет к столу и отвернется, Ильнар попробовал поднять левую руку — та не тряслась, но шевелиться отказалась вовсе.
Эл, бледный и всклокоченный, вернулся от Кира и присел рядом, сосредоточенно ощупал проступившие сквозь чешую шрамы от щупалец паука. Прикосновений Ильнар не почувствовал.
— Теперь она все-таки отвалится? — попытался пошутить он. Друг зло сверкнул глазами, потом отвел взгляд, и Ильнар вздохнул. — Давай уже честно. Ты думаешь, я не выживу?
Друг зажмурился и отвернулся.
— Не знаю.
Он сделал паузу, и Ильнар ощутил, как ползет по спине предательский холодок. Если даже Эл не уверен… Но испугаться толком он не успел, доктор издал сдавленное рычание и с размаху ударил кулаком по полу, заставив кофе в чашке задрожать.
— Ненавижу чувствовать себя беспомощным. Не выношу. Я прихожу в спецбольницу, и каждый раз чувствую себя бесполезной мразью, которая улыбается, рассказывает про методы и способы, дает надежду… Они ведь мне верят, Иль. А потом их убивает очередной приступ. А я ни-че-го не могу для них сделать, понимаешь?
— Ты помогаешь им не чувствовать себя ненужными отбросами общества, например, — возразил Ильнар, осторожно приподнимаясь, чтобы сесть удобнее. — Ты сам говорил, что почти ни к кому не приходят родные, только монахи с проповедями.
— А толку? Они все равно умирают.
— Ну знаешь, есть разница, как умирать — зная, что ты всеми проклят, или надеясь, что доктор Чеддра с твоей помощью сумеет найти лекарство хотя бы для кого-то.
Доктор шумно вздохнул, и Ильнар поспешно добавил:
— Между прочим, это ты должен меня утешать, а никак не наоборот. Это во-первых, а во-вторых… — он скрипнул зубами и заставил левую руку шевельнуться и кое-как сжать ладонь друга. Тот обернулся, и Ильнар, глядя ему в глаза, как можно более убедительно произнес: — Я еще жив. Ты сам говорил, что я слишком упрямая зараза, чтобы умереть, разве нет?
Эл невесело улыбнулся, но кивнул.
— И в-третьих, — Ильнар понизил голос и покосился через плечо на Ориена и Кира, но те о чем-то беседовали вполголоса и на него не смотрели. — Помоги мне уже выпить этот змеев кофе, кружку я не удержу.
— И встать не сможешь.
— Не смогу, — согласился сферотехник. — Но я же упрямая зараза. Поэтому — встану. Минут через пятнадцать.
— И почему ты так в этом уверен? — доктор поднял чашку и с подозрением в нее заглянул, но счел ворожбу Ориена безвредной.
— Потому что мой друг — лучший специалист по магическим травмам на сотню километров вокруг, мой пра-пра-прадед — величайший целитель своего времени, его ученик семь лет успешно борется со змеиной болезнью, а мой командир и мертвого поднимет на ноги, если потребуется. В крайнем случае, Таро перехватит контроль над телом и встанет сам. Так что без шансов. — Ильнар хитро подмигнул, осторожно придержал поднесенную Элом чашку, сделал первый глоток и блаженно зажмурился. — А счастье все-таки существует.