— Он говорил про виноград! — рассмеялся Римус, и на душе стало тепло от воспоминания.
— Ты хочешь сказать, что он бы не предложил ему съесть настоящую?
— Резонно, — улыбнулся Римус и взглянул на смеющихся первокурсников проходящих мимо.
— Дружи с кем хочешь, но, пожалуйста, не превращайся в Поттера, — умоляющим голос проговорила Эванс.
— Но он тебе немного нравится, не так ли? — Римус таинственно прищурился и взглянул на покрасневшую девочку. — Я имею в виду, что все хотя бы немного влюблены в Джеймса. Это же Джеймс! Как его можно не любить?
— Не все, — она внимательно посмотрела на друга. — Некоторым больше по душе его напарник.
Римус почувствовал горячий кипяток в щеках и на кончиках ушей.
— Заткнись, — он отвёл взгляд, и в ответ девочка рассмеялась.
— Он ведь нравится тебе? Блэк?
Римус не хотел на это отвечать, так как сам не знал правды. Но спокойствие в голосе Лили дарило необычайную уверенность, словно он мог наконец-то снять перед кем-то тяжёлый груз и поделиться переживаниями.
— Разве это имеет значение? — он грустно взглянул на руки. — Мне нельзя даже думать об этом.
— Почему? — она ласково погладила его по плечу.
— Он мальчик… я м-мальчик, — Римусу становилось трудно дышать. Правда ужасно ранила юную душу. — В том году я признался ему, но получил в ответ: «надеюсь, это пройдёт». Но оно… оно…
— Не проходит, — договорила за него Лили.
И Римус почувствовал резкий приступ соленых слез. Быстро закивав головой, он сглотнул болезненный ком. В глазах помутнело, но он подавил слабость.
— Я все мог перепутать, — прошептал он, почувствовав нежные прикосновения Лили на своей спине. — Понимаешь… Раньше мне никто не дарил заботы. Сириус первый научил меня ей… и теперь мне кажется… будто… — он схватил руку Лили в свою. — Будто мне хочется быть с ним. Но вдруг это не так? Как это понять?
— Тебе хочется его поцеловать? — попыталась помочь Лили, нервно сжав ладонь друга.
— Я не знаю, — смутился Рем и оглянулся по сторонам в надежде, что никого рядом не было. — Не знаю, Лили. Мы с ним всегда много касаемся друг друга… Я не понимаю, в чем разница между дружбой и чувствами…
— Джеймса тебе хочется поцеловать?
— Нет, Мерлин! Нет! — съёжился Римус.
— Питера?
— Нет!
Лили поджала брови и посмотрела на друга, будто ответ был очевиден.
— Ты когда-нибудь чувствовал подобное к девочкам? — наконец спросила она.
— Н-нет, не знаю.
— Мы можем, — она опустила взгляд и тихонько кашлянула. — Если ты хочешь… Мы могли бы проверить?
Римус непонимающе взглянул на неё, но розовый румянец на веснушчатых щеках и слегка приоткрытые губы девочки вдруг разъяснили ее намерения.
— Поцеловаться? — спросил он дрожащим от волнения голосом.
— Да, — она смущенно погладила его по тыльной стороне ладони. — Но только если ты хочешь… по дружбе.
— Хочу, — кивнул Римус. — Я бы хотел проверить… но Лили, умоляю, если Джеймс узнаёт…
— Не узнает, — улыбнулась она и положила руку на лицо светловолосого мальчишки.
Римус аккуратно придвинулся чуть ближе и уткнулся носом в щеку девушки. Ее приоткрытые губы неуверенно встретились с ним, и он крепко захлопнул веки.
От неё пахло пряностями и чувствовался легкий аромат кофе. И по телу разлилось приятное тепло. Набравшись смелости, мальчик поддался вперёд и попытался разомкнуть их поцелуй. Языки влажно сплелись и забились друг с другом в странном ритме. Римус совсем потерял связь с происходящим и не понимал, что ему нужно было делать. Все было ужасно мокрым и скользким, будто по рту ползал слизень. Руки девочки водили по его шее и плечам, и это было приятно, но не было… не было мурашек.
Он гулко выдохнул девочке в рот и попытался разорвать поцелуй. Лили отодвинулась от него и понимающе кивнула.
— Не понравилось? — она выглядела немного виноватой.
— Нет-нет, — запротестовал Рем. — Просто… немного странно.
— Да, — взволнованно хихикнула она. Щеки ее напоминали цвет волос. — Хоть немного прояснилось в голове?
— Теперь мне нужно поцеловать мальчика, чтобы понять, а это проблема, — оба подростка рассмеялись. — Вдруг я просто плохо целуюсь.
— Для первого раза ничего, — она потрепала его за щеку. — Но была рада помочь.
Он притянул девушку за руку и крепко сжал в объятиях.
— Спасибо.
***
Первые недели декабря пролетели для Римуса незаметно. Четверо мальчишек реже проводили время друг с другом из-за отличающегося графика занятий, сидели допоздна над домашней работой и читали огромные стопки книг. Тренировки, матчи, полнолуние и вечные попытки ребят освоить анимагию отдалили Люпина от привычной компании, и он часто пропадал наедине со своими мыслями. А их было много.
Джеймс, на удивление всех мародёров, немного остыл к Эванс и познакомился с милой когтевранкой по имени Эммелина. Он частенько пропадал с девочкой вдвоем. Без него в компании было намного тише, а пранков над слизеринцами меньше. Так, до середины декабря Римус жил в душевном умиротворении, сосредоточившись на более важных проблемах, чем изучении собственных любовных предпочтений.
Пока Джеймс и Сириус не решили устроить первую «легендарную вечеринку мародёров». По случаю рождественских каникул они собрали в гостиной Гриффиндора ребят со всех курсов, организовали выпивку и музыкальное сопровождение. Римус никогда прежде не видел такого энтузиазма среди учеников, казалось, что Джеймс был рождён создавать хаос. Они с Блэком завели толпу меньше, чем за минуту, и все вокруг начали танцевать, разбрасываться вещами, прыгать на столах.
И будь проклята эта вечеринка. Тогда все и пошло ко дну.
Он наблюдал за весельем из своего тихого уголка, попивая сливочное пиво. Джеймс танцевал с Эммелиной в центре комнаты, Сириус флиртовал со всем, что двигалось и имело очертания женской груди, а Питер весело беседовал с Элис.
Люпин не мог перестать думать о том, что рано или поздно девчонки испортят их дружбу.
Ощутив приятное опьянение и сонливость, он направился в комнату. Внутри их убежища было тихо, и от этого комфортного чувства он повалился на кровать. После нескольких минут спокойствия в комнату прорезался громкий звук голосов и музыки.
— Римус, почему ты сбежал? — к кровати подошёл Сириус. Голос его был слишком радостным.
— Мне кажется, у меня кризис среднего возраста, — пробубнил Люпин и приподнял голову.
— Тебе тринадцать, — Сириус начал тихонько икать.
— По ощущениям все сорок.
— Не нравятся вечеринки? — ухмыльнулся брюнет и присел на простыни рядом с головой друга. — Т-ты старик. На день рождения жди… кресло качалку!
— Я бы не отказался от кресла качалки, — сонливо ответил Люпин.
— Я знаю, Ремми, — голос брюнета вдруг стал ласковым. И светловолосый мальчишка ощутил легкие поглаживания по спине. Между ними воцарилась тишина.
Он пошевелился, чтобы присесть рядом с другом, и только сейчас заметил, насколько пьяным был Блэк. У того светилась глупая улыбка на лице, щеки горели бордовым, а глаза водянисто смотрели в пустоту.
— Сколько ты выпил? — прищурился Люпин.
В ответ Сириус смог лишь вытянуть руку и показать «чуть-чуть». Он тут же глупо рассмеялся.
— Если мой друг сопьётся в четырнадцать, я ни капли не удивлюсь, — закатил глаза Римус и ощутил пристальный взгляд на своём лице.
— Друг? — в голосе Блэка прозвучало сомнение. Он плавно уложил ладонь на грудь Римуса. — Я твой друг?
Люпин ощутил лёгкое головокружение, и стало чересчур жарко. Нужно было срочно открыть окно.
— Конечно, — голос прозвучал пискляво. — Мы дружим уже два с половиной года, забыл?
— Нет, — мечтательно проговорил Сириус и уставился на него, словно на неземное существо. — Я бы тебя не забыл.
Раскрасневшееся лицо осветилось белоснежной улыбкой, и брюнет сдул прядку волос, спавшую на глаза.
Все, что копил Римус с такой осторожностью, вдруг нахлынуло на него мучительной тоской. Перед ним было самое красивое создание во всей чертовой вселенной, хотелось спрятать Сириуса в своих руках и никому больше не отдавать. Внутри все сжималось от переизбытка нежности.