На какое-то время воцарилась тишина, а затем Элли взглянула на высокого парня с ухмылкой на губах.
— Господи, ты, должно быть, по уши влюблен в него, — девушка сжала ладонью рот в попытках удержаться от смеха.
— Речь вообще не об этом, — буркнул Римус и потеребил пальцами рукава свитера. — Ты просто не понимаешь, как тебе повезло.
Элли несколько секунд изучала его лицо, а затем коротко кивнула.
— Хорошо.
***
— Угадайте, кто пригласил меня на свидание! — Сириус ворвался в гостиную, подпрыгивая.
Он радостно рухнул на кресло перед Джеймсом и Римусом. Заставив Люпина замереть от неловкости. Парни сидели на диване, изучая конспекты.
— Скажи мне, что это девчонка с вечеринки, — Джеймс с любопытством взглянул на лучшего друга.
— Это девчонка с вечеринки! — Сириус чуть не запищал, словно довольный маленький ребенок.
И боже, Римус ненавидел, ненавидел, ненавидел, ненавидел это. Когти, что не переставали скрести в глубине души. Заставляя челюсть сжиматься в попытке сдержать слёзы.
— Когда? — на губах Джеймса сияла широкая улыбка.
— Завтра мы пойдём в Хогсмид, — Бродяга наконец взглянул на Римуса, и его радость потускнела. Он растерянно повертел головой и вновь уставился на Джеймса.
— Я же говорил тебе! Никто не может устоять перед шармом Блэка! — Поттер наклонился чуть ближе, чтобы дать Сириусу пять. — Ты! Хорошенький засранец!
Сириус рассмеялся и издал счастливый звук, откидываясь на сидушку кресла.
— Ребята, нам надо поговорить, — Питер вбежал в гостиную. Он выглядел красным и запыхавшимся. С зажатой газетой в руке.
— В чем дело, Пити? — Джеймс посмотрел на него немного обеспокоенно. — Что там у тебя?
Хвост присел на ковер, протягивая Джеймсу газету вспотевшими руками.
Римус придвинулся, чтобы прочесть заголовок:
«АТАКА ОБОРОТНЕЙ: Тот-Кого-Нельзя-Называть создает армию темных существ»
И под ним крупная колдография… Фенрир Сивый с обезумевшей улыбкой. Лунатик узнал бы это устрашающее лицо где угодно. Тень его каждого ночного кошмара. С тех самых пор как плоть шестилетнего ребёнка прогрызло это чудовище.
Люпин резко отвернулся, отчаянно пытаясь выровнять дыхание. Джеймс замолк, не в силах высказать своё возмущение, он и так слышал об этом от Римуса два месяца назад.
— Дайте мне посмотреть! — Сириус с любопытством оглядел их, а затем поспешно выхватил газету из рук Джеймса.
— Ты что-нибудь знаешь об этом, Рем? — Питер внимательно изучил его лицо. Но взгляд светловолосого задержался на Бродяге, выражение которого было нечитаемым. Смесь страха и гнева.
— Я… я… — Римус секунду колебался, но затем пришел к выводу: это его лучшие друзья, и они так или иначе обо всем узнают. — Да, я слышал.
— Чушь собачья! — воскликнул Сириус, не отрывая глаз от текста. — Должно быть проведено тщательное расследование в отношении всех оборотней. Все тёмные существа так или иначе поддерживают сторону Того-Кого-Нельзя-Называть. Кто, черт возьми, вообще это написал? Их нужно всех уволить!
Римус оглядел рассердившегося парня с тоской, а затем снова перевел взгляд на Питера и продолжил:
— Дамблдор рассказал мне, что началась охота на оборотней. Волдеморт принуждает их вступать в армию, так как им больше некуда идти, и они не доверяют министерству, — он громко выдохнул и посмотрел на свои сжатые на коленях руки. Голос пришлось понизить до шепота. — Я думаю, Волдеморт обещает им жизнь, которой у них… у нас никогда не будет. Мир, где у нас есть свобода.
Гостиная погрузилась в ужасающую тишину. Только потрескивающее пламя камина. Римус поднял измученный взгляд на Джеймса и кивнул, словно все они прекрасно понимали, что это означало для Лунатика.
Тело содрогнулось от негодования и обиды, что его жизнь прокляли, лишив выбора. Он наконец озвучил друзьям то, что съедало его заживо последние месяцы.
— Они попытаются принудить тебя, — заговорил Джеймс первый. — Ты не сможешь спрятаться?
— Н-нет, — голос Римуса задрожал, и он ощутил бешенный ритм сердца. — Мне скоро придется зарегистрироваться. Пожирателям не составит никакого труда найти меня.
Все притихли, и Римус наконец посмотрел на Сириуса. Газета дрожала в руках Блэка, а глаза застыли на Люпине с чем-то очень похожим на боль.
— Так… что ты можешь сделать? — прошептал Питер, и в его голосе было столько страха.
Римус секунду сомневался, но затем произнес это вслух.
— Я присоединюсь к Волдеморту.
— Что?! — все трое почти что закричали, глядя на него в неверии.
— Не в этом ссмысле… Я… — запротестовал Рем, сжав крепко глаза и проглотив сухой ком в горле. — Дамблдор сказал, что пожиратели не остановятся ни перед чем. Они убьют моих друзей, моих близких… И у меня нет другого выбора, кроме как присоединиться. Но… — Римус выдохнул и посмотрел вниз, прерывисто дыша. — Но это не значит, что я должен работать на них, я могу быть… шпионом. Дамблдор хочет, чтобы я был шпионом. Я буду передавать всю необходимую информацию и помогу остановить Волдеморта.
Он посмотрел на своих друзей, кусая губы почти что до крови. Джеймс тяжело выдохнул и зарылся руками в волосах. Питер огляделся по сторонам бегающими глазами.
А Сириус… Он посмотрел светловолосому в глаза с таким гневом, с такой злостью.
Конечно, Бродяга все еще заботился о нем. Он разозлился на жестокость судьбы. Так подумал Римус. До того как Сириус прошипел…
— Когда у тебя был этот разговор с Дамблдором?
— Где-то два месяца назад… — честно ответил Лунатик, а затем чуть не ахнул от осознания.
Сириус догадался.
Лицо брюнета покраснело, руки задрожали, и он выбросил газету в сторону.
— Бродяга, что… — испуганные слова Джеймса затерялись в скрежете двигающегося кресла.
Потому что Сириус взлетел с него, словно внутри него воспламенялся огонь, и поспешил вверх по лестнице.
— Какого черта? — Питер поднял газету и в ужасе посмотрел в сторону Бродяги. Дверь в их комнату громко захлопнулась. — Он что, сошел с ума?
Гребаный кошмар. Чертова газета и желание быть честным. Чертова неспособность Римуса закрыть рот на замок, когда это необходимо.
Он издал надломившийся звук, как только приподнялся на дрожащие ноги. Сердце отчаянно колотилось в горящей груди. И он заставил себя забраться наверх, потому что больше не мог прятаться. Потому что Сириус заслуживал правды. Потому что Люпин был гребаным трусом, который должен был сделать это уже давным-давно.
В то мгновение, когда он трясущимися руками отворил дверь, понял, что Блэк ожидал его. Парень стоял посреди комнаты, запыхавшийся, красный, сжимающий руки в кулаки.
— Сириус, я…
Но Лунатик не смог закончить фразу. Потому что за долю секунды брюнет пересек комнату и так сильно ударил его по лицу, что Римус рухнул на пол.
Агония охватила его челюсть, в ушах зазвенело. Он издал задыхающийся звук, пытаясь сплюнуть кровь с дрожащих губ и заставить себя посмотреть на Сириуса сквозь слезы.
Блэк уставился на него сверху вниз. Кулаки тряслись, а в глазах блестела влага.
Они погрузились в кошмарную тишину, прежде чем Люпин заставил себя встать и посмотреть на брюнета с чувством вины и принятия. Готовый к еще одному удару.
Он, блять, заслужил это.
— Не остановятся ни перед чем? Убьют друзей и близких? — Сириус почти что сплюнул слова. Слезы заструились по его прекрасному лицу. А затем он отчаянно закричал. — Я что, по-твоему, идиот? Хоть что-то из того, что ты сказал мне в тот день, было правдой!?
Римус сглотнул и почувствовал, что начинает трястись и беззвучно плакать. Будто он наконец позволил себе почувствовать всю ту боль, которая таилась внутри. И, о Господи… Как же много ее оказалось.