Навстречу гостям вышел Мосень.
— Ты хочешь плыть с нами? — спросил он. Вожак по–прежнему разговаривал только с Ангелой, совершенно игнорируя Слава. Даже не смотрел в его сторону. Юноше это не понравилось, но еще больше не понравилось, как рыбак смотрел на девушку. — Я могу взять тебя, но чем ты заплатишь?
— Вчера ты угощал нас, а теперь требуешь плату? — возмутилась Ангела.
— То, что было вчера, было моим подарком, — объявил Мосень. — Если хочешь плыть с нами, придется заплатить. Или можете остаться здесь и ждать, пока спадет вода.
— Я могу дать тебе вот это, — рука девушки скользнула к бедру и вытащила нож. — Это хороший нож из хорошего железа. Возьми его.
Мосень не взял, молча скрестил руки на груди, давая понять, что недоволен предложением.
— У нас больше ничего нет, — сказала Ангела. Слав подумал: что страшного, если рыбаки уплывут, а они останутся здесь еще на два дня? С ней он был готов остаться хоть на месяц. Но вслух ничего не сказал.
— Ты можешь заплатить собой, — сказал Мосень, жадно оглядывая Ангелу. Слав подался вперед. Его кулаки сжались, ногти больно впились в ладонь. Если вонючий варвар посмеет тронуть ее… — Пока будешь платить, можешь оставаться с нами.
— Он тоже останется, — сказала Ангела, указывая на Слава. — Ты возьмешь и его тоже.
— Зачем мне этот немой? Что он умеет?
Ангела замерла. Сказать, что умеет Слав, она не могла. Это тотчас бы навело на след убийц. А, кроме своих гморских штук, Слав действительно не умел ничего.
— Это мой брат. Он останется со мной, или мы уйдем оба! — твердо сказала девушка.
— Ладно, — проговорил Мосень, почесывая живот. — Поднимайтесь на плот.
Ангела кивнула и направилась к плоту. Мосень ухмылялся.
— Подожди! — не выдержал Слав, бросаясь перед ней и водой. — Ты что, сделаешь, как он хочет?!
— У нас нет выбора! — рассердилась Ангела. Ее глаза пылали гневом, но почему она не гневалась, когда эта рыбья душа предлагала позорную плату?
— Так ты можешь говорить? — повернулся к нему Мосень.
— И не только, — ответил Слав. Он замахнулся, и его кулак вонзился в брюхо Мосеня. Вожак хрюкнул и, хватая ртом воздух, завалился на песок.
— Что ты сделал? — прошептала Ангела. — Зачем ты его ударил?
— Ты что, согласна… — не закончил свою мысль Слав, как девушка прервала его:
— Я же сказала тебе: не вмешиваться! Мы не можем оставаться здесь, нас найдут! Не твое дело, как я стану платить! Я не твоя жена, Слав!
Последняя фраза выбила Слава из колеи. Как же так? Как она может?
— Клянусь предками, я пущу тебя на корм рыбам! — проговорил Мосень, поднимаясь. К вожаку сбегались люди.
— Прости его, — сказала Ангела. — Он подумал, что ты хочешь сделать мне больно…
— Сейчас я сделаю больно ему! — Мосень рванулся к Славу, но девушка успела встать между мужчинами:
— Я сделаю все, что ты захочешь, Мосень, только прости его и возьми на плот.
— Ладно, — неожиданно остыл вожак. — Будь по–твоему. Но знай: я не люблю людей, которые едят мою рыбу, а потом бьют меня!
Слав поднялся на плот и сел на краю. Ему было горько. Рыбаки расправили парус, и плот поплыл на запад. Почти не двигаясь, Слав просидел на месте полдня. Ангела была здесь, на плоту, но он как будто ее потерял.
— Слав, — подойдя, сказала Ангела. — Поешь.
Он повернулся к ней:
— Не хочу.
Девушка положила на тростниковый пол жареную рыбину и выпрямилась:
— Ты должен есть.
— Я не могу есть то, за что ты заплатила… — он не договорил, но девушка все поняла.
— У меня не было выбора. Если бы мы остались там, Красноголовые догнали бы нас и убили.
Слав покачал головой:
— Я так не думаю. Лучше было остаться на острове.
Он чувствовал взгляд Ангелы, но не мог поднять голову. Почему горько ему, а ей нет?
— Так ты презираешь меня? — тихо спросила Ангела. Слав не ответил, потому что не знал этого сам. Он никогда не испытывал того, что чувствовал сейчас.
— Что ж, тогда нам не о чем говорить, гмор, — девушка повернулась и ушла. До самого конца дня Слав не видел ее и не искал.
Ночью юношу разбудил грубый толчок в грудь. Едва разлепив глаза, он увидел нескольких стоявших над ним рыбаков.
— Вставай! — потребовал один из них, самый рослый. Слав едва доставал ему до подбородка. Юноша поднялся на ноги. Он спал прямо на плоту, в метре от черной воды. Луна блеснула на кривых ножах. Чего они хотят? — растерялся Слав, отступая к краю. Он ничего не понимал. Еще вчера он сидел с этими людьми за одним костром, а теперь…
— Что вам нужно? — спросил юноша.