— Магнуссона, о котором я раньше рассказывала.
— A-а… А кто пропал? Магнуссон?
— Нет, я же говорю, его компаньон. Не помню, как его звали. В общем, он пропал. Ходили слухи, что его похитили или убили, насколько я помню.
Оливия остановилась.
— Но как? Это произошло здесь?!
Бетти чуть усмехнулась, заметив ее удивление.
— Нет, где-то в Африке, сто лет назад.
Меж тем фантазия Оливии уже набирала обороты.
— Когда он исчез?
— Примерно в восьмидесятых.
Оливия разволновалась. Могли эти два события быть связаны?..
— Он исчез в тот же год, когда произошло то самое убийство женщины? У бухты Хасслевикарна.
Бетти резко замедлила шаг и повернулась:
— Так вы здесь для этого? Ради детективного туризма?
Оливия пыталась просчитать Бетти. Неужели вопрос ее расстроил? Оливия в двух словах объяснила, зачем приехала на остров. Сказала, что учится в Академии полиции и выполняет задание о береговом деле.
— Понятно. Значит, вы собираетесь стать полицейским. — Бетти недоверчиво разглядывала собеседницу.
— Да, собираюсь, но я еще не подготовилась к…
— Что ж, все люди разные. — Бетти тоже не сильно интересовали рассказы Оливии об учебе. — Хотя нет, он исчез не в год убийства на берегу.
— Когда он пропал?
— Задолго до того.
Разочарование неприятно кольнуло Оливию. Хотя чего она ожидала? Что найдет некую связь между исчезновением и убийством, как только окажется на Нордкостере? Убийством, разгадка которого к тому же ускользала от полиции все эти годы?
Они встретили несколько семей на велосипедах, и Бетти со всеми поздоровалась. После чего продолжила свое повествование:
— Но то убийство на берегу… никто на острове не может его забыть. Ужасно. Годами оно висело над нами.
— Вы были здесь, когда это произошло?
— Да, конечно. Где мне еще быть?
Бетти посмотрела на Оливию так, будто та задала самый глупый вопрос, который эта женщина слышала в своей жизни. Оливия решила не упоминать о существовании целого мира за пределами Нордкостера. Затем последовала длинная тирада о том, что сделала Бетти, когда прилетел вертолет «Скорой помощи» и остров заполонили полицейские и другие службы.
— Они допрашивали всех на острове, и я просто изложила свои мысли о том, что произошло.
— И что вы думали?
— Сатанисты. Расисты. Садисты. Точно кто-то на «-ист», говорила я.
— Велосипедисты?
Оливия пошутила, но Бетти не сразу поняла шутку… Она что, издевается над старой жительницей острова?.. И только потом рассмеялась. Городской юмор. Его оставалось принять таким, как есть.
— А вон и гостевая деревушка!
Впереди Оливия увидела ряд маленьких желтых домов. Таких же аккуратных, свежеокрашенных перед туристическим сезоном, полукругом стоящих на краю красивого поля. Прямо за ними начинался темный лес.
— Сейчас мой сын здесь за главного. Домик вы бронировали у него, его зовут Аксель.
Они подошли к домикам, и Бетти вновь принялась рассказывать. Ее рука скользила от дома к дому.
— Да, кто здесь только не жил…
Оливия изучала строения. На каждом висела медная цифра, блестевшая будто только что отполированная. У Нурдеманов царили порядок и чистота.
— А вы помните, кто здесь жил, когда произошло убийство?
Бетти Нурдеман слегка поджала губы.
— Я смотрю, у вас крепкая хватка. Но да, я помню. Кое-кого. — Она показала на ближайший к ним домик. — Тут, например, жила парочка гомофилов. В те времена такое замалчивали, это сейчас то один, то другой открыто заявляют о себе. Они утверждали, что приехали наблюдать за птицами, но, по-моему, все их внимание было приковано к собственным персонам.
«Гомофилы, — размышляла Оливия. — Никогда не слышала такого слова. Могли ли два гомофила убить женщину на берегу? Если, конечно, являлись таковыми — может, это выдумка».
— Во втором доме, насколько я помню, жила семья. Да, точно. Отец и мать с двумя детьми, которые носились вокруг и пугали пасущихся овец. Один из детей получил травму от электрической изгороди, родители жутко возмущались, называли крестьянина безответственным. А я как раз подумала, что бог шельму метит. Четвертый дом пустовал, а в пятом жил турок. Он долго здесь жил, несколько недель, всегда носил красную феску и сильно шепелявил из-за заячьей губы. Но был любезен и вежлив. Один раз даже поцеловал мне руку.
Воспоминание заставило Бетти улыбнуться. У Оливии в голове крутились мысли о турке. У погибшей женщины были темные волосы; может, турчанка? Курдка? Убийство чести?[13] В газетах писали, что, вероятно, она латиноамериканка, но на чем основывались эти выводы?
13
Убийство чести — убийство члена семьи, чаще всего женского пола, совершенное родственниками за навлечение на семью «бесчестия».