Дома девочка всегда чувствовала себя в безопасности. За ней смотрели. По крайней мере, папа, или лучше сказать — в основном он. Мария оставалась собой. Может, и не очень ласковой, но всегда готовой помочь, когда нужно. Когда Оливия болела, например. Как сейчас. Тут мама была начеку, с заботой, лекарствами и словами поддержки. Палка о двух концах.
— А что сегодня на ужин?
— Особая курица с луком.
— Что в ней такого особого?
— То, что не указано в рецепте. Выпей вот это, — сказала Мария.
— Что это?
— Теплая вода, имбирь, немного меда и пара капель волшебного вещества.
Оливия улыбнулась и выпила. Что там за волшебство? Кажется, ей удалось, несмотря на сопливый нос, уловить что-то мятное? Может быть. Девушка почувствовала, как теплый напиток облегчает страдания ее больного горла, и подумала: «Мама Мария».
Они уселись за белый обеденный стол на тщательно убранной кухне. Оливия по-прежнему удивлялась, как ее мама сумела впитать чувство скандинавского убранства. Никакого намека на кричащие цвета. Только белый и спокойные тона. Будучи подростком, Оливия однажды взбунтовалась и сделала стены в своей комнате ярко-красными. Сейчас они были перекрашены в гораздо более скромный — бежевый.
— Как все прошло на Нордкостере? — спросила Мария.
Оливия отрывочно рассказала о своем пребывании на острове. Крайне отрывочно. На самом деле она опустила все существенные детали. Оливия ела курицу и пила вкусное красное вино. «Температура и красное вино?» — мелькнуло у нее в голове, когда мама наполняла бокал. Но Мария не сомневалась. Чуть-чуть красного вина никогда не помешает.
— Вы с папой когда-нибудь разговаривали о деле на Нордкостере? — поинтересовалась Оливия.
— Не припомню такого, да и ты тогда только родилась, времени на дискуссии не оставалось.
Неужели в ее голосе слышна обида? Нет, стыдно, Оливия, перестань!
— Собираешься все лето на это потратить? — спросила Мария.
Переживает из-за дачи? Малярная лента и скребок?
— Не думаю. Хочу кое-что проверить и все расписать.
— Что ты будешь проверять?
После смерти Арне Марии редко выпадал шанс поговорить о каком-нибудь деле за кухонным столом с бокалом хорошего вина. В сущности, никогда. Поэтому она воспользовалась шансом.
— Там на Нордкостере во время убийства была одна женщина, Джеки Берглунд, которая меня заинтересовала.
— Чем?
— Она и еще несколько норвежцев сбежали с острова сразу после убийства, на яхте, и мне показалось, что их недостаточно тщательно допрашивали.
— Думаешь, они могли знать жертву?
— Возможно.
— Может быть, она с самого начала была на яхте?
— Да, может. Эта Джеки работала в сфере эскорт-услуг.
— Хм…
«Что „хм“? — подумала Оливия. — Что она этим хотела сказать?»
— Жертва тоже могла работать в эскорте, — продолжала Мария.
— У меня мелькнула такая мысль.
— Тогда тебе нужно поговорить с Евой Карлсен.
— Кто это?
— Я видела ее вчера в программе дебатов; она написала документальную книгу об эскорт-услугах вчера и сегодня. Знающая свое дело дама.
«Как и ты», — отметила Оливия и зафиксировала имя Евы Карлсен в голове.
Когда мать заставила сытую и слегка разомлевшую от вина Оливию вызвать такси и оплатила его, самочувствие девушки значительно улучшилось. Настолько, что она чуть не забыла задать вопрос, мучивший ее с самого начала.
— То расследование на Нордкостере вел полицейский, которого звали Том Стилтон, ты его помнишь?
— Тома? Конечно! — Мария улыбнулась из-за калитки. — Он прекрасно играл в сквош. Мы несколько раз играли вместе. Он был симпатичный, похож на Джорджа Клуни. А почему ты спрашиваешь?
— Я пыталась найти его, но он, видно, завершил карьеру.
— Да, точно, я помню, он ушел за пару лет до смерти папы.
— Почему, не знаешь?
— Почему ушел?
— Да.
— Нет. Но я помню, что он тогда же развелся, Арне рассказывал об этом.
— С Марианне Боглунд.
— Да. Откуда ты знаешь?
— Я встречалась с ней.
Водитель резко вышел из машины, явно показывая, что прощание затянулось. Оливия быстро шагнула к Марии.
— Пока, мама! Спасибо большое за ужин, лекарства и вино и за все остальное!
Мать с дочерью обнялись.
Это был обычный отель в Стокгольме. «Оден» на Карлбергсвэген. Среднего уровня, со стандартными номерами. В этом номере стояла двуспальная кровать, а на светло-серых стенах висели незамысловатая графика и телевизор. В новостях как раз показывали специальный сюжет, посвященный присуждению горнодобывающему предприятию «МВМ» звания компании года. За спиной ведущего появилась фотография директора — Бертиля Магнуссона.