Я никогда не боялся оставаться с этим человеком наедине. Проходили дни, и симпатия моя к нему росла, несмотря на многочисленные его преступления и полное отсутствие раскаяния в них. Его имя Полемид, как тебе известно, означает «Дитя войны». Он не был сыном любой войны, скорее войны беспрецедентной по размаху и длительности. От всех прочих она отличалась попранием кодекса чести, справедливости, намеренным лишением свободы — она отрицала те правила, по которым прежде велась борьба среди греков. То была первая из современных войн, и она медленно вела нашего рассказчика к завершению его судьбы.
Он начал как воин и кончил как убийца. Чем отличался от него я? Кто может отрицать, что в глубине души, по чьему-то поручению или собственной оплошности, не был участником такой же тёмной истории, как та, которую разыграл наш соотечественник Полемид?
Он, как и я, был продуктом своего времени. Большие и малые дороги кораблей проложены вдоль берега. Так и его путь шёл параллельно моему и пути главного из наших современников.
Глава III
В КАМЕРЕ ПОЛЕМИДА
Ты спросишь меня, Ясон, — говорил заключённый Полемид, — что самое отвратительное в деле убийства? Являясь образцом честности и неподкупности, ты, несомненно, ожидаешь услышать: отягчение совести, ритуальное осквернение или, может быть, некоторая физическая трудность. Ни то, ни другое, ни третье. Самое трудное в этом деле — принести заказчику голову. Это необходимо сделать, чтобы тебе заплатили.
Теламон из Аркадии, мой наставник в профессии человекоубийства, учил меня помещать отрубленную голову в оливковое масло и доставлять её в кувшине. В начале войны такого доказательства не требовалось. Достаточно было кольца или амулета. Требования к убийце ужесточались по мере продолжения войны. Те жертвы, которых убивали не сразу, неизменно умоляли — некоторые очень горячо и многословно — сохранить им жизнь. Со своей стороны я считаю постыдным опускаться до того, чтобы вымаливать пощаду. Я выполнял свои обязательства.
Ты улыбаешься, Ясон. Ты должен помнить, что я не всегда был злодеем. Среди предков моей семьи был герой Фил, сын Аякса, предок Мильтиада и Кимона, которому были отданы права на город вместе с его братом Эврисаком и от которого происходил Алкивиад. Во всяком случае, он так утверждал. Мой отец Мелеагр разводил лошадей. У него были кони исключительной породы. Помнишь кобылу Бриарею, коренную в упряжке Алкивиада? Она принесла ему венок победителя на Олимпиаде в год его великолепной тройной победы, когда сам Еврипид сложил ему победную оду. Мы были хорошими людьми. Достойными людьми.
Я сказал это не для того, чтобы обелить себя и претендовать на невиновность в убийстве Алкивиада. Но ведь эти подлецы преследуют меня не за это, не так ли? Они и сами счастливы оттого, что он мёртв. Люди ничто так не ненавидят, как зеркало, в котором видят отражённым собственное ничтожество. Именно это преступление совершил твой учитель, философ Сократ. Он готов выпить ядовитое зелье. Мои преступления, боюсь, не будут удостоены такой чести.
Что касается обвинения в убийстве этого бедняги Филемона... вот в чём я невиновен! Это был несчастный случай. Спроси любого, кто это видел.
Только послушай, как я молю сохранить мне жизнь! Я похож на любую из лживых свиней, что хрюкают нынче в Афинах! (Тут Полемид засмеялся.) Если бы у меня было закопано в огороде золото, я выкопал бы его. Да, и ещё к твоим услугам моя жена и дочери!
Но послушай меня, Ясон, я ценю, что ты пришёл. Я знаю, ты очень занят, и благодарен тебе за то, что ты уделил мне время. Я знаю также и то, что ты презираешь если не меня, то мои поступки. Мои шансы оправдаться таковы, что человек, заключивший пари на мою голову, уже давно купил лопату, чтобы выкопать мне могилу. И всё же останься, прошу, побудь со мной. Давай вместе проследим путь этого человека, которого, говорят, я убил. Наши судьбы переплетены — твоя, моя, нашего народа.
Если виновен я, то виновны и Афины. Что я сделал, кроме того, что хотел этот город? Как город его любил, так любил его и я. Как город его ненавидел, так ненавидел его и я. Давай же расскажем эту историю, поведаем о тех чарах, которыми он околдовал наше государство, о том, как эти чары погубили нас, всех разом. И пока я, как собака, прошу сохранить мне жизнь, может быть, мы сможем выкопать немного золота — клад ясности и проникновения в сущность событий. Что скажешь, Ясон? Ты поможешь мне? Ты поможешь злодею исследовать источник его злодеяний?