Александр вздохнул, недоумённо поглядывая то налево, то направо.
— Итак, шесть на шесть! Либо я должен принять решение, либо… Если бы только мудрый Аристотель был здесь!
Александр, казалось, впал в транс, и офицеры воспользовались этой возможностью, чтобы ещё подкрепиться едой и вином. Нерешительность Александра в этот момент, хотя раньше он всегда мгновенно принимал решения, казалась очень странной его полководцам. Какие тайные сомнения заставили его, завоевавшего практически всю западную часть известного тогда мира, остановиться на границе с дравидийскими землями (Индией), прекрасно зная, что они богаты и не защищены?
Никто не знает…
Но Александр всё-таки переправился через Инд, очевидно, решив завоевать Индию. Неделю спустя его армия, оказавшись по другую сторону Инда, двинулась на юг к месту, откуда можно было начать завоевание этих обширных земель. Была ночь, и молодой завоеватель сидел один в своём шатре, снова мрачный и задумчивый. Несмотря на твёрдую решимость и непоколебимую уверенность Калиджана, Александр колебался. На следующий день он должен был подать сигнал к наступлению на новые земли.
Может быть, ему стоит прислушаться к словам степенного и серьёзного старого Полемоса и повернуть назад? Если он отправится в Индию и на несколько лет увлечётся её завоеванием, не окажется ли он монархом без трона по возвращении на Запад?
Внезапно снаружи послышался тихий ропот, и мгновение спустя в палатку, задыхаясь от волнения, вбежал ординарец.
— Что случилось, глупец? Открой рот и скажи мне! — воскликнул Александр, вскакивая на ноги с мыслями, что напал какой-то таинственный враг.
— Император! В небе странный свет. Никто не знает, что это такое! Люди встревожены и…
Александр оттолкнул ординарца в сторону и выскочил из палатки, чтобы выйти под звёзды. Почти в тот же миг подбежали командиры.
Все они разглядывали небесное явление, устрашающе раскинувшееся над землёй дравидов, словно гигантский светлячок с прядями света, простирающимися к надиру. Луны не было, и в темноте ночи казалось, что он пульсирует и извивается, как будто во гневе.
— Это огонь небесный, — сказал Калиджан, нарушая всеобщее молчание. — Клянусь Зевсом, я надеюсь, что он упадёт не здесь!
Полемос внимательно наблюдал за лицом Александра и увидел на нём выражение глубокого благоговейного страха. Известно, что Александр всегда с большим уважением относился к предсказаниям, чёрной магии и другим подобным вещам.
— Он висит над землёй дравидов, — лукаво заметил Полемос. — А может, это их бог готовится защитить страну от нашего вторжения, держа в руке молнию?
Александр нервно вздрогнул и ещё пристальнее вгляделся в небесное сияние, словно желая убедиться в проницательности догадки Полемоса.
— Да-да, — тихо произнёс покоритель мира, слишком поражённый и благоговеющий, чтобы повысить голос. — Завтра мы возвращаемся в Грецию!
Глава 2
Пророчество
Астролог поднёс листок к мерцающей свече и принялся читать его, или сделал вид, что читает.
— Юпитер находится в восхождении и быстро приближается к оппозиции с Марсом, что предвещает много битв, а Сатурн отступает от зенита и становится ярче в ранние утренние часы, очевидно, что знаки Зодиака имеют тенденцию к трёхсторонней трёхчастной конфигурации, которая…
— Чёрт бы тебя побрал! — раздражённо перебил его граф Роберт. — Ты что, испытываешь мой характер на прочность? Хватит учёных изощрений, изложи мне суть дела, или, клянусь Богом, я…
— Прочтёте это сами? — насмешливо спросил астролог, протягивая графу пергамент.
— О, нет, нет, — поспешно возразил Д'Эйн, для которого письменность была такой же загадкой, как и наблюдение за звёздами. — У меня… у меня плохое зрение, я с трудом разберу твои письмена. Читай сам, добрый сэр, но, ради Пресвятой Девы Марии, поведай мне о том, что я хочу знать!
— Тогда слушайте внимательно, — сказал старик, придавая своему голосу звучность и торжественность. — Я читал по звёздам. Я раскрыл их небесные тайны. Стало известно, что ваше вторжение в варварскую Саксонию, которую иногда называют Англией, принесёт большой успех в том случае, если оно будет осуществлено немедленно. Вы одержите большую победу, граф Роберт, и ваше имя будет греметь по всей Нормандии, как имя одного из самых героических вождей.