– Мы уже оставили все надежды когда-либо увидеть Вас снова, но предупреждаем, что, если Вы всё-таки вернётесь, мы намерены заставить работать Вас так усердно, что Вы быстро испустите дух!
Между тем её прекрасные дворцы с их бесценными коллекциями картин и антиквариата вызывали восхищение у всех посетителей Мантуи.
В марте следующего года Изабеллу навестил её старый друг Триссино, который остановился в Мантуе на обратном пути после папской миссии в Инсбрук, чтобы погасить ссуду в 400 дукатов, которую маркиза щедро предоставила ему несколько месяцев назад. В обмен на эту своевременную помощь папский нунций сообщил маркизе ценную информацию о секретном соглашении, заключённом между Львом Х и императором Максимилианом I. Изабелла тут же предупредила своего брата Альфонсо, чтобы тот был готов ко всему, поскольку этот договор мог представлять опасность для Феррары.
Несколько недель спустя она приняла ещё одного гостя в лице миланского скульптора Кристофоро Солари, который вырезал прекрасные изображения на саркофаге её сестры Беатриче. Этот превосходный мастер приехал из Феррары с рекомендательным письмом от герцога Альфонсо, просившим свою сестру показать ему свои картины и предметы старины. Изабелла с радостью выполнила эту просьбу и воспользовалась визитом Кристофоро, чтобы попросить его взяться за новую работу. После длительных проволочек скульптор согласился спроектировать великолепный фонтан для садов её любимой виллы в Порту, и пообещал собственноручно вырезать все мельчайшие рельефы и декоративные детали, в то время как для выполнения остальной работы были наняты два помощника. Но Солари умер от чумы до того, как фонтан был закончен. В конце концов, после возвращения маркизы из Рима в 1527 году, мрамор, который он приготовил и рельефы, которые он вырезал, были переданы его сыну и другому известному павийскому скульптору, выполнившему работу по эскизам, оставленным покойным мастером.
В доминиканском монастыре Мантуи также поселился другой её давний друг, писатель Маттео Банделло. Остроумие и блестящий талант этого монаха, а также его редкий дар рассказчика сделали его желанным гостем на небольших обедах и ужинах, где Изабелла любила собирать поэтов и гуманистов, на продуваемых ветром высотах Каврианы или в прохладных садах Порту.
– Это стало моей привычкой, – пишет доминиканец, – в летние месяцы, когда я жил в Мантуе, два или три раза в неделю заходить засвидетельствовать своё почтение госпоже Изабелле д’Эсте, маркизе Мантуи, в её самом восхитительном дворце в Порту, и проводить целый день, обсуждая различные темы с её кавалерами и дамами.
В мантуанском обществе Банделло черпал вдохновение для своих произведений. Он сам рассказывал, как однажды Изабелла, прогуливаясь со своими дамами среди кипарисов и апельсиновых деревьев террасных садов, одновременно слушала интересную историю, которую рассказывал один из её приближённых. Неожиданно повернувшись к монаху, она сказала:
– Банделло, эта история хорошо подошла бы для одной из новелл, которые ты пишешь каждый день!
Поэтому на страницах новелл Банделло можно встретить как учёных и гуманистов, состоявших на службе у маркизы, так и весёлых дам из её свиты, а также самого Франческо Гонзага, в последние годы своей жизни прикованного к постели, но всё ещё любившего вспомнить приключения своей юности и остро наслаждающегося грубой шуткой; его брата Джованни, «самого честного и разумного человека, который когда-либо жил», расточительного племянника маркиза, игрока и воина Алессандро, и многих других доблестных капитанов и дворян Мантуи. Но лидером всей этой блестящей компании, конечно, была Изабелла, которая любезно приветствовала гостя, лучезарно улыбалась последнему оратору, предлагала новые темы для обсуждения и добавляла к общему запасу свой живой ум, свои обширные знания и мудрость.
Маркиза, со своей стороны, испытывала искреннее уважение к доминиканцу и ценила его не только за блестящие способности и добродушный характер, но и за его верность и преданность. В апреле 1518 года она дала монаху письменное свидетельство, адресованное генеральному викарию доминиканцев, в котором опровергла некоторые обвинения, выдвинутые против Банделло, и засвидетельствовала его превосходное поведение в тот период, когда он жил в Мантуе:
– Преподобные отцы, просим вас отбросить любое плохое мнения о нём, которое у вас могло сложиться, если это действительно так, в чём мы, со своей стороны, сильно сомневаемся, мы от всего сердца молим вас дорожить им и почитать его так, как того заслуживают его бесконечные добродетели. Это будет не только справедливо и достойно само по себе, но и доставит нам величайшее удовольствие.