— В чем же был его секрет? В умении говорить, предложить хорошую идею?
— Я думаю, в умении показать свою полезность, в том числе в выдвижении идей. Это и деловые качества, и такие трудно описываемые способности, как умение общаться с людьми, в частности с начальством.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
СОВЕТНИК КРЕМЛЯ
Звездный час, тот единственный шанс, который дает судьба и который так легко упустить, совпал у нескольких наших видных политиков с тривиальной пьянкой в новом доме, построенном Управлением делами ЦК КПСС в престижном районе столицы.
Сейчас уже трудно установить, был ли в тот вечер будущий генеральный секретарь и первый президент Советского Союза действительно пьян или же удержался в рамках разумной достаточности. Тот, кто наливал, молчит. Будущий президент, не отрицая самого факта употребления горячительных напитков по случаю полувекового юбилея старого друга по комсомолу, выражался туманно:
— Как у нас такие даты отмечаются, известно. По-русски — широко, с обильным угощением, дружеским разговором, с шуткой и песней… Нравы того времени были таковы, что выпивать приходилось не так уж редко. Но мое состояние было вполне нормальным.
Пока будущий президент гулял, определялась его судьба. Перспективного политика пожелал видеть генеральный секретарь, чтобы окончательно решить: повышать или не повышать. На поиски бросили весь могучий аппарат ЦК КПСС, но проходил час за часом, а будущий президент как в воду канул.
Через много лет после этой судьбоносной пьянки сразу несколько мемуаристов пожелали рассказать о ней всю правду.
Первым свою версию изложил бывший помощник Горбачева, а потом предавший его активист ГКЧП Валерий Иванович Болдин в книге «Крушение пьедестала».
В 1978 году, пишет Валерий Болдин, крепко выпив и поскандалив с женой, ночью скончался от инфаркта член политбюро и секретарь ЦК по сельскому хозяйству Федор Давыдович Кулаков. На смотрины в Москву привезли кандидата в преемники — первого секретаря Ставропольского крайкома партии Михаила Сергеевича Горбачева.
О причинах вызова в столицу он, наверное, догадывался, но определенно никто ничего не говорил. Отлучаться из гостиницы не возбранялось. Всё же держалось в большом секрете. Посему в решающую минуту кандидат исчез. Ушел утром из гостиницы — и пропал. Брежнев был недоволен, Черненко злился. Речь уже зашла о том, чтобы привести к генеральному секретарю другого кандидата — полтавского секретаря Федора Трофимовича Моргуна, который гостиницу не покидал.
— Неизвестно, чем бы всё кончилось, но знатоки жизни членов ЦК отыскали водителя машины, отвозившего Михаила Сергеевича, выяснили, кто живет в том доме, куда его доставили, и тогда определили, где он может быть, — вспоминал Валерий Болдин, намекая на некую фривольность поведения своего бывшего начальника, вырвавшегося на свободу из-под надзора Раисы Максимовны.
А кто же нашел Горбачева?
Виктор Васильевич Прибытков, бывший первый помощник Черненко, недолго занимавший столь высокий пост и переброшенный при Горбачеве из ЦК КПСС в цензуру (Главлит), горько сожалел о содеянном в книге «Аппарат».
Виктор Прибытков вспоминал, как Черненко гневно сказал ему:
— Если за тридцать минут не найдешь Горбачева, то у нас есть и другие кандидатуры на секретарство!
Исполнительный Прибытков отыскал Горбачева. Но не допросив шофера (версия Болдина), а обратившись к своему приятелю, работавшему в ту пору у Горбачева в Ставрополье. Тот и подсказал, где искать шефа — на квартире одного ставропольца Марата Владимировича Грамова, заместителя заведующего отделом пропаганды ЦК и будущего председателя Госкомитета по спорту.
«Веселенький» Горбачев успел вовремя попасть на Старую площадь, получил аудиенцию у Черненко, и на следующий день на пленуме ЦК Михаила Сергеевича сделали секретарем ЦК КПСС. Началось его восхождение к власти.
— Если бы я тогда оказался чуть менее расторопным, всё сложилось бы по-иному, — вздыхает Прибытков. — Кто знает, поищи я его чуть дольше, и стал бы секретарем ЦК КПСС совсем другой человек. Черненко потом поминал мне эту историю: ну, вот нашел ты его. Вот так, со смехом…
Сам Михаил Горбачев с этой же исторической пьянки начал свой увесистый мемуарный двухтомник «Жизнь и реформы». По версии Горбачева, не было ни болдинского шофера, ни телефонного звонка Прибыткова. Просто опоздавший на дружескую вечеринку товарищ сказал Горбачеву, что его давно ждут в ЦК. Михаил Сергеевич покинул гостеприимных хозяев и поехал к Черненко.