— Сейчас мы ее распорем и выкроим из нее два листа кувшинки.
— Я буду держать их в руках?
— Нет, на бедрах! — фыркнула Лиза и расхохоталась. — Никогда не видела тебя такой рассеянной. А еще говорила, что не влюбилась в своей Москве.
— Что толку влюбляться в Москве? Вон Люська мне все популярно объяснила: москвичи в свой клан посторонних не пускают. Мол, ничего у меня и не могло получиться.
— Много она знает, твоя Люська! У меня подруга в Москве вышла замуж за известного адвоката. Я и сама могла бы выйти, не за адвоката, но тоже за очень обеспеченного человека.
— Чего же не вышла? — буркнула Маргарита.
— Я полюбила Славу, — просто сказала Лиза. — Думаешь, я хоть однажды пожалела об этом?
— Прости, — покаянно выговорила Маргарита: кажется, она заразилась стервозностью от Люськи. И поторопилась перевести разговор на другое: — А ты помнишь, какие они, эти листья кувшинки?
— Вроде помню, но для чего-то же существует справочная литература. Сейчас я принесу «Энциклопедию растений», и мы срисуем этот лист из нее.
Лиза легко поднялась с корточек и ушла в гостиную, а Маргарита машинально повертела в руках старую курточку племянника.
«Лиза, добрая душа, ничего ей не жалко. Вон с каким энтузиазмом выдумывает мне карнавальный костюм, к которому я, кажется, перегорела, еще не начав его шить…»
«Но ведь и Люська, с которой мы сидели рядом еще в садике на горшках, тоже не жадная. Я уезжала в Москву, взяла с собой два ее костюма. Тогда чего вдруг я отказала ей в доверии?»
Собственное охлаждение Маргариты к лучшей подруге мучило ее, как, наверное, мучает младенцев растущий зуб. Она все никак не могла успокоиться. Хорошо, что Лиза постоянно отвлекала ее от самокопания своими идеями.
— Вот смотри. — Теперь обе молодые женщины опять лежали на животах и смотрели, как под рукой Лизы на листе пожелтевшего ватмана — остатке дипломного проекта Славика, большинство чертежей для которого начертила ему жена, — появляются контуры будущих деталей юбки.
За чертежи жены Славик получал в институте отличные отметки, и это был как раз тот случай, когда понадобилось умение Лизы как чертежника — с таким уклоном она окончила среднюю школу. Но рука у нее верная — вон как точно ложится на бумагу контур этого самого листа кувшинки.
— Теперь, посмотри, выкроим из курточки два листа, соорудим тебе из них юбку. Класс?
— Вроде неудобно в таком виде расхаживать главному бухгалтеру, — робко заметила Маргарита.
— Молчи! На карнавале не бывает главных бухгалтеров, если только они не комические персонажи… Вот, получается такая славненькая юбочка. Теперь стрела…
Костюм и вправду выходил оригинальным. В Лизином гардеробе отыскался даже широкий зеленый пояс.
— Чертовски эротический наряд получается! — хмыкнула невестка. — Не знаю, дадут ли тебе первый приз, но то, что от ухажеров отбоя не будет, это точно.
— На первый приз я и не рассчитываю, — сказала Маргарита, — но вот от второго точно бы не отказалась. Прелесть какая видеокамера! Маленькая, легкая, — хоть весь вечер в руках носи, не устанешь. Японская. Видеосалон «Лель» расщедрился. Решили одним ударом двух зайцев срубить. И широкий жест сделать, и часть билетов для своих сотрудников на новогодний вечер получить. Сколько нынче хитрецов развелось!
— А третий приз есть?
— Есть. Отечественный телевизор «Сокол». Еще в запасе видеомагнитофон.
— Тоже ничего. А что значит «в запасе»?
— Ну, вдруг окажется, что претендентов больше, чем мест… А сколько призов-сувениров! Импортные мягкие игрушки. Такие дорогущие! Не знаю, что бы я больше хотела: видеокамеру или огромного плюшевого льва… Никто, думаю, без подарка не останется. Представь себе, эта идея у директора родилась на моих глазах, а как уже выросла. Теперь наш вечер считается самым престижным в городе, для него пишет сценарий какой-то приезжий драматург, а за постановку взялся аж заслуженный деятель искусств! При мне крутые бизнесмены предлагали Юрию Григорьевичу взять на свои могучие плечи часть наших расходов на организацию в обмен всего лишь на несколько билетов.
— Наверное, тебе будет интересно работать с таким шефом, — сказала Лиза.
— Да уж, с ним не соскучишься, — согласилась Маргарита.
— Кстати, тебе дозвонился тот молодой человек?
— Какой — тот?
— Он звонил, когда ты уезжала в Москву. Со Славиком разговаривал.
— А он мне ничего не говорил!
— Выходит, я проболталась?
— Это ничего, я ему не скажу. Догадываюсь, кто это мог быть…
— На днях я слушала «Радио-ретро». Передавали такую смешную песню: «Дочку замуж выдавали, папа с мамой год не спали…» В песне невеста все выбирала и выбирала.
— Говоришь, на меня похоже.
— Твоя мама, кстати, переживает.
— Понятно, что вы говорили обо мне, когда я в Москву уезжала.
— Мы же любим тебя.
— Знаю, как вы любите. Спите и видите, чтобы меня с рук сбыть.
— Вот видишь, теперь ты и злиться стала, а раньше только шутила.
— Злюсь, потому что сама во всем виновата. Только теперь стала прозревать…
— Тот молодой человек… Он обидел тебя чем-то?
— Наверное, я слишком долго его ждала, — задумчиво пробормотала Маргарита.
Деликатная Лиза тут же вернула ее мысли к тому, чем они и занимались, — к карнавальному костюму:
— Корону мы попросим сделать Славика. Пусть подумает, может, у него найдется какая проволока медная с желтизной, чтобы на золото была похожа. — Услышав, что по телевизору началась рекламная пауза, Лиза позвала мужа: — Славик, зайди к нам.
— Сударыни, у вас всего три минуты.
— А нам больше и не надо. Мы делаем Рите костюм Царевны-лягушки…
— Который, надо понимать, будет заодно выражать сущность моей сестренки.
— Не надейся, — показала ему язык Маргарита, — тебе не удастся вывести меня из себя и таким образом освободиться от участия в его изготовлении.
— Хорошо, что от меня нужно?
— Придумать, из чего сделать корону. Шапочку — как бы голову лягушки — я сошью сама.
— И стрелу. Славка, придумай, из чего сделать стрелу, — подключилась и Маргарита.
— И чтобы она торчала у тебя из ноги.
— Почему обязательно из ноги?
— Пардон, из лягушачьей лапки.
— Ты не брат, а какой-то оголтелый милитарист. По сказке Иван-царевич в лягушку не попал.
— Я так и думал! Он-то ведь ее наугад послал. Она вообще в болоте утонула, да, спасибо, лягушке надоело в шкурке париться, она за этой стрелой в болото и нырнула.
— Лизок, я не понимаю, как ты столько лет живешь с таким монстром.
— Как живу? Мучаюсь. Славик, так что насчет короны?
— А вопрос со стрелой, значит, решите сами?
— Стрелу мы нарисуем на картоне, покрасим бронзовой краской, вырежем и приклеим на лист. Будет красиво: и иллюстрация к костюму, и узор для юбки. Это я тоже сделаю сама.
— Так что же это получается? Наша новоиспеченная главбухша свалила все на нас с тобой, милая женушка?
— Славик, кажется, хоккей уже начался.
— Сделаю я вашу корону! Можно, я уже пойду?
— Иди, — разрешила жена.
— Вот видишь, всем колхозом и почти состряпали тебе карнавальный костюм. Маску, надеюсь, сделаешь себе сама.
— Чего на нее зря время терять, — решила Маргарита. — Я куплю в магазине.
В общем, к новогоднему вечеру она подготовилась, так что об этих хлопотах можно пока забыть. А обо всем другом, суетном…
До конца этого года осталась всего неделя. На работе она занята так, что голову некогда поднять. К счастью, Петр Аркадьевич согласился пока не увольняться — его директор о том лично просил, — так что Маргарита может не бояться, что огромная гора бухгалтерии концерна, свалившись на молодого главбуха, своей махиной свалит ее с ног.
А с личным… Ну вот только с личным — привет, как верно заметили в одной песне. Права Люська… Странно только, почему Маргарита так легко согласилась с ее якобы правотой в отношении Максима? Если отделить котлеты от мух, что вообще хочется Люське: чтобы Маргарита была счастлива или для нее важнее, чтобы она не встречалась с Максимом?