Дэн затормозил напротив дома Джолин Нильсен и выключил мотор.
— А почему нельзя носить белые туфли после Дня труда?
— Не бывать вам в Лиге юниоров, — рассмеялась Элизабет. Напряжение постепенно отпускало ее.
— Я просто безутешен.
— А я благодарю вас. — Мягко улыбаясь, она протянула ему его платок. — Спасибо. До встречи на пресс-конференции, ковбой.
Он кинул платок в висящую на ручке двери корзинку Для мелочей и бросил на Элизабет быстрый прощальный взгляд.
— Прошу вас, постарайтесь обойтись без проблем.
Она взмахнула ресницами с видом воплощенной невинности, повесила на плечо сумочку и вышла из машины. — Проблемы? А что это такое?
ГЛАВА 9
— Боже всемогущий, она как набросится на меня, — рассказывала Элизабет, стаскивая через голову футболку, — прямо на меня, представляешь, как одержимая, — глаза бешеные, вся трясется, на голове этот вшивый домик с полметра высотой, и физиономия будто после взрыва на косметической фабрике. Сколько живу на свете, ничего подобного со мной не случалось.
Джолин с гримасой отвращения приподняла футболку двумя пальцами за ворот и бросила ее на пол.
— Кажется, теперь я понимаю, как должна была чувствовать себя Королева скачек, когда я застукала ее в постели с Бобби Ли и погналась за нею с духовым ружьем, из которого мы стреляли крыс. — Элизабет содрогнулась, вспомнив безумное лицо Хелен Джарвис перед тем, как та запустила в нее тарелкой. — До сих пор поджилки трясутся.
В джинсах и лифчике она подошла к платяному шкафу подруги, ища среди висящей на вешалках одежды что-нибудь подходящее для пресс-конференции. Выбор был невелик; гардероб Джолин существенно оскудел за прошедшие после развода годы. Ни одного костюма или хотя бы светлой блузки. Зимой Джо довольствовалась мужскими фланелевыми рубахами, а летом — мужскими полотняными. Ее наряды были такими же, как она сама — безыскусными, непритязательными; они красноречиво свидетельствовали о том, что их хозяйка себя недооценивает. Не забыть потащить Джолин по магазинам, когда все немного устроится и они начнут зарабатывать хоть что-то… Элизабет залезла в самые недра шкафа и извлекла огромного размера блузу из какой-то золотистой ткани. Для дневного времени это, пожалуй, ярковато, но все же лучше, чем выношенная майка с эмблемой машинного масла «Шелл».
— Вот это подойдет.
— Погоди, это же моя лучшая рождественская блузка! — всполошилась Джолин.
— Я буду осторожна.
— Только попробуй прожги в ней дырочку, и я тебя убью.
— Продадим до Рождества много-много газет, и я куплю тебе две от Кристиана Диора в качестве премии, — пообещала Элизабет, застегивая огромные роговые пуговицы. — Разумеется, если только никакая сумасшедшая меня до тех пор не задушит, — остановившись на третьей пуговице, добавила она. В ее глазах еще брезжили следы смятения и обиды. — В голове не укладывается. Джо, я ведь только нашла тело, я ведь его не убивала. Ну скажи, чем я так насолила Хелен Джарвис, чтобы она кидалась в меня тарелками с желе?
Джолин сидела на кровати и задумчиво чертила пальцем по пыльной поверхности ночного столика. Она знала Элизабет с Эль-Пасо, когда сама впервые сорвалась с отцовского короткого поводка, а Элизабет одна растила маленького сына, училась и работала на двух работах, чтобы не умереть с голоду. Тогда началась их дружба, которой ничего не могли сделать ни радости, ни горести, ни превратности судьбы и семейного положения. Она знала Элизабет лучше всех и понимала, как больно заденет подругу то, что она сейчас услышит. Несмотря на внешне легкое отношение ко всему на свете, сердце у Элизабет было на редкость мягкое, а досталось ей в последнее время больше, чем кому-либо.
— Дело не в том, чем ты насолила Хелен, — неуверенно начала она, — а в том, что думает Хелен о твоих отношениях с Джералдом.
Элизабет смотрела на нее, ничего не понимая, и Джолин заторопилась еще больше, морщась от слов, которые приходилось говорить:
— Все утро по городу ходят слухи, что вы с Джералдом встречались в «Тихой заводи» не просто так. У Элизабет отвисла челюсть.
— Я же едва его знала! — запротестовала она, отпрянув, будто Джолин хотела ударить ее, — а то, что знала, не вызывало во мне ничего, кроме отвращения!
Джолин нарисовала на пыльном столе грустную рожицу.
— Да, конечно… но ведь говорят. Не сомневаюсь, что Хелен Джарвис больше печалят слухи, чем то, что Джералд лежит в холодном подвале у Дэвидсона. Ты мешаешь ей скорбеть, как подобает порядочной вдове.
— Бр-р-р, — передернулась Элизабет. Ее затошнило от одной мысли об интимных отношениях с Джералдом Джарвисом. — Где ты это услышала?
— В «Чашке кофе». Я зашла на минутку, надеялась застать того мужика из криминального бюро.
— И застала?
— Нет, но зато Филлис поделилась со мной последними сплетнями. Ведь все знают, что труп нашла ты.
— И все знают, что я буквально теряю трусы, как только почую двуногое мужского пола, — с горечью заметила Элизабет, понурив голову и тяжело вздыхая. — Неважно, как оно выглядит, ведет себя, чем пахнет. Если у него что-то болтается между ног, то я тут как тут, на все готовая.
— Филлис не только мне об этом сказала. Не то чтобы людям до этого есть дело, но Джолин по опыту знала, что охотнее верят слухам, чем чистой правде. А в маленьком городке сплетни — бесплатное приложение к утренней чашке кофе.
— Ну что ж, спасибо Филлис.
Элизабет плюхнулась на кровать рядом с подругой и уставилась на свое отражение в зеркале напротив. Глаза у нее были красные, воспаленные, и ее замечательный тональный крем от Элизабет Арден ей сейчас совсем не повредил бы. В душе у нее росла гулкая пустота отчаяния. Она провела рукой по волосам и еще раз вздохнула.
— Я правда хотела, чтобы здесь все пошло по-другому, — начала она, решив выговориться в слабой надежде, что станет немного легче. — Я хотела, чтобы это место оказалось зачарованным царством, где никто не знает Брока Стюарта и люди не бросаются на сплетни, как псы на кость. — Она невесело рассмеялась. — Но вместо страны Оз я попала в кроличью нору. У моего дома валяются трупы, женщины швыряются в меня едой, его светлость шериф тащит меня в участок, как сбежавшего преступника. Господи, лучше бы я в монгольскую степь уехала. Джолин дружески толкнула ее плечом:
— Тебе бы там не понравилось. Там нет вкусных шоколадок, потому что все готовят только из скисшего молока яков.
Элизабет слабо улыбнулась. Одна подруга у нее есть, а это уже что-то.
— Правда?
— Спрашиваешь. — Джо полезла в ящик ночного столика. — Тебе «Сникерс» или «Баунти»?
— «Сникерс».
Она достала один батончик для Элизабет и один для себя, и они обе молча зашуршали обертками.
— Как там на стройплощадке? — спросила Элизабет. Джо откусила еще кусочек, прожевала, откашлялась.
— Примерно как на вечеринке, только немножко зловеще. Какая-то праздничная обстановка, повсюду шныряют репортеры, болтают, пьют кофе. Ребята из криминальной лаборатории тоже устроили потеху.
— Ты что-нибудь узнала?
— Кроме пары бородатых анекдотов про отрубленные головы? Немного. — Она откусила еще кусочек и с набитым ртом продолжала:
— А, вот, по-моему, это любопытно: его убили не в машине. Самые большие пятна крови — в юго-западном углу стройплощадки.
Элизабет медленно жевала орешек, а мозг ее лихорадочно работал.