– Да, – с усилием встряхиваю своё сознание, заставляя абстрагироваться от окружающей обстановки и его близкого соседства. – Я не понимаю, – раскрываю буклет, показывая странную запись. – Тут опечатка? Вернее, недопечатка?
– Нет, Лила, – мужчина, бросив один-единственный взгляд на запись, вновь сосредотачивается на моём лице. – Тебе действительно ничего больше не нужно. Мало того, наличие одежды на тебе ещё и опасно.
– Не поняла… – хмуро смотрю на полураздетого субъекта, которого его собственный внешний вид, похоже, ничуть не напрягает.
– Что ж тут непонятного? – Денаж пропускает волосы сквозь растопыренные пальцы, и тёмные короткие прядки поднимаются вверх, слипаясь и не желая опадать обратно. Едва удерживаюсь, чтобы не засмеяться, настолько комичным становится его облик. – Работать тебе придётся без одежды.
От подобного заявления вся моя весёлость тут же исчезает бесследно.
– А ничего, что это как бы не слишком прилично? – язвлю, не желая признаваться в том, что сглупила, не прояснив этот момент сразу.
– При чём тут приличия, когда речь идёт о твоей жизни?! – получаю возмущённо-негодующее восклицание в ответ. – Если ты будешь в одежде, спуктум нападёт сразу, даже изучать тебя не станет. А это значит, что и у меня времени его убить не останется. Мы столько приманок на этом потеряли!
Теперь его взгляд направлен куда-то в окно, хотя я очень сомневаюсь, что видит он там мирную равнину. Скорее, вспоминает то, что происходило на Зогге. И, похоже, не самые приятные вещи, потому как челюсти брюнета сжаты, а желваки заметно движутся, словно он старательно сдерживает обуревающие его эмоции.
Тут я соображаю, что он тоже свою приманку потерял при не известных мне пока обстоятельствах, и смутное подозрение закрадывается в сознание, а потому не удерживаюсь от вопроса, может, и проявляя бестактность:
– Ты её любил?
Харт как-то странно дёргается, впиваясь в меня пронзительным взором, в котором я вижу смесь изумления и растерянности.
– Кого? – хрипло переспрашивает, словно не понимает.
– Ту девушку, которая погибла, – уточняю максимально мягко, стараясь не обидеть.
– Знаешь, Лила, – цессянин поднимается и, сделав несколько шагов к окну, поворачивается ко мне спиной, – тебя это не касается.
В голосе ни малейшего намёка на негодование, только какая-то обречённость и усталость.
Чувствуя себя виноватой, встаю следом. Несколько секунд колеблюсь, не зная, что предпринять. В итоге подхожу ближе, останавливаясь в шаге от него, и осторожно касаюсь всё ещё влажной кожи на руке.
– Не стоит себя винить, – тихо говорю. – Уверена, ты не виноват…
– Дихол! – внезапно взрывается ликвидатор. Резким движением разворачивается ко мне и, схватив за плечи, одним рывком впечатывает в стену, фиксируя своим телом. – Ты откуда знаешь? Лила! Ну почему ты лезешь туда, куда тебя не просят! – встряхивая за плечи, рычит раздражённо.
– Потому что хочу помочь, – теряюсь от его действий, но позиций не сдаю.
Несколько секунд он мрачно на меня смотрит, не выпуская из захвата. Тяжёлое дыхание заставляет накачанную грудь подниматься, а меня заворожённо за этим наблюдать, потому что смотреть ему в глаза я не рискую. Неожиданно руки соскальзывают с моих плеч, поднимаясь вверх. Сильные пальцы с нажимом пробегают по шее и зарываются в волосы, заставляя опустить голову мужчине на грудь.
От его близости, ощущения голой кожи под щекой сердце заходится в бешеном ритме, но почему-то единственное, чего я сейчас боюсь, это того, что Харт моё состояние заметит.
– Глупая, – шепчет он мне в макушку, прижимая к себе всё сильнее. – Чем тут поможешь?
Теперь только одна ладонь удерживает мою голову, другая жадно скользит по спине, бедру, возвращается обратно и вновь повторяет свой путь. А я и оттолкнуть брюнета не решаюсь, чтобы не обидеть, и продолжения сумасбродных путешествий по моему телу не желаю.
Не знаю, чем бы всё закончилось, но, спасая меня, кардинально меняет ситуацию грохот, раздавшийся со стороны душевой. Что-то, по всей видимости, тяжёлое падает на пол, и этот звук возвращает мужчину в реальность.
Денаж вздрагивает, убирая руки, моментально отступает и столь же непредсказуемо быстро перехватывает моё запястье, утаскивая к двери. По пути притормаживает, подхватывая с дивана оставленную на нём инструкцию. Молча распахивает проём, выставляет мою не сопротивляющуюся тушку в коридор, вручает в руки буклет и тут же исчезает, захлопывая дверь.