Лида была против таких уроков. Каждый день она отбивалась, сначала с остервенением, но потом все слабее и слабее. Девушка привыкала к нему, периоды, когда она ему отвечала, становились более продолжительными. Он не умел говорить нежные слова, но ей говорил, правда, получалось это каким-то странным кровожадным голосом. На его удивление девушке это нравилось, она затихала, прислушиваясь к нему.
Перелом в ходе их «баталий» проходил в один момент, агрессия сменялась затишьем, а потом разгоралась страсть. Она льнула к нему всем телом, целовала так, что голова шла кругом, ее руки скользили по свежим ранам на его теле, стирая кровь.
— Прости, — шептала она чувственным надрывным голосом. — Я правда не хотела.
— Я знаю, милая, знаю, — отвечал он, стараясь успокоить ее.
После двух недель его посягательств, в их отношениях наметился прогресс. Теперь Глеб мог обнять и поцеловать ее в любое время, при этом его своевольство стало более сглаженным, и вместо бешеного взрыва эмоций, он мог просто мягко приласкать девушку. Лида перестала отбиваться и царапаться, поняв, что это Глебу не помеха, и он от этого еще больше старается.
Александр Васильевич тоже видел изменения в окружающей обстановке. Лида шла на поправку, девушка стала более спокойной, лучше ела. Она всегда была с Глебом, ходила за ним словно хвостик. Если он готовил, она сидела за столом резала овощи, хлеб, мясо. Глеб шел на картофельное поле, и тут она была с ним, сидела за ноутбуком и заносила данные по его исследованиям или копалась на участке. Если он работал за компьютером наверху, девушка сидела на кровати смотрела на планшете кино. Некоторая напряженность возникала, когда Александр Васильевич уходил в магазин, чтобы позвонить Валере. Не трудно было догадаться, что Глеб в это время брал свое. По-видимому, эта часть их отношений была для нее непростой. Глеб ломал ее. После возвращения Мегрэ замечал, что девушка была всегда немного раздраженной. Она молчала, хмурилась и отводила взгляд от мужчины, а Глеб, наоборот, был изодран и очень доволен. Постепенно Глеб стал прикасаться к ней и при нем, он мог приобнять ее за плечи, поцеловать в макушку или щеку, его боевые раны начали заживать, а новые не появлялись. Девушка медленно меняла отношение к нему. И к концу второй недели совершенно спокойно реагировала на его прикосновения, которые, к слову сказать, в присутствии Александра Васильевича никогда не переходили за рамки приличного. Лида спала на диване, а мужчина — на полу, перед сном он всегда про себя читал книгу на планшете. Каждую ночь Александр Васильевич слышал снизу один и тот же диалог:
— Ты не спишь? — сонно спрашивала девушка.
— Нет.
— Не спи, пока я засыпаю.
— Да, да, спи спокойно, я тебя сторожу.
Александр Васильевич откровенно скучал. Он подолгу сидел на веранде и каждый день уходил в обед на прогулку до магазина. По дороге он звонил Валерию, но новостей не было никаких. Вероятность найти девушек живыми уменьшалась на глазах. Змей, как и предполагалось, залег на дно. Они нашли в гараже много улик, но ни одна из них пока не привела их к преступнику. И все равно Александр Васильевич чувствовал нарастание напряжения. Что-то должно было произойти, и это событие сдвинет ситуацию с мертвой точки. Он оказался прав! Все случилось в один день, когда Глеб, попросив его присмотреть за Лидой, рано утром уехал в город.
Следователю не очень нравились ранние подъемы, но делать было нечего, и в восемь утра он уже жарил на сковороде яичницу.
Лида проснулась от того, что Мегрэ гремел на кухне посудой.
— А где Глеб? — спросила она, приподнявшись на локтях.
— В город уехал, к вечеру вернется.
Лида встала, свернув одеяла, быстро поднялась наверх. Положив вещи в шкаф, она прошла в ванную комнату. Девушка так привыкла каждый день быть с Глебом, что его отсутствие казалось ей невероятным. Две недели она сидела безвылазно в этом доме, и ей не было скучно. Глеб всегда находил для них занятие, ей казалось, что они отремонтировали в этом доме все, что требовало хозяйского внимания, начиная от подтекающего крана на участке, заканчивая крышей над сараем. Урожай на участке был под неусыпным контролем, у дома появились цветы и пара саженцев.
Лида чистила зубы, придумывая себе занятия на день. «Надо приготовить ужин. Я уже достаточно неплохо справляюсь с тем, чему он меня научил! Блинчики? — размышляла девушка, посмеиваясь. — Вот, это дело!» Щеки Лиды порозовели, она любила работать на результат, руки так и чесались опять перевернуть блинчик в воздухе.
Спустившись вниз, Лида взялась за стряпню и через час на столе стояла горка тонких блинчиков. Мегрэ напал на них, как кот на сметану. Потом она собрала диван, вымыла полы. Время подходило к полудню, когда Лида услышала звук подъезжающего байка. Девушка выбежала на крыльцо, спустилась по лестнице, спеша подошла к Глебу. Он снял шлем, тряхнул головой.
— Привет! — улыбнувшись, сказала девушка. — Александр Васильевич говорил, что ты только к вечеру вернешься!
— Да, но вопрос решился раньше. Идем в дом, у меня для тебя есть кое-что интересное.
Не снимая куртки и рюкзака с плеч, он прошел к дому. На крыльце им встретился следователь.
— Я на прогулку, — предупредил он. В комнате Глеб поставил рюкзак на пол.
— Что там?
Лида склонилась над рюкзаком. Глеб расстегнул молнию и оттуда вырвался желтый щенок в красном ошейнике. Он сел, неуверенно осмотрелся, привыкая к обстановке.
— Лида, это Полкан, Полкан, это твоя новая хозяйка.
Лида дрожащими руками подняла желтый пушистый комочек и прижала его к себе.
— Какой маленький, это, это Полкан? — удивилась она.
— Да!
— Почему не Пушок, а Полкан, ведь он такой пушистенький и маленький.
— Поверь, когда он вырастет, то будет очень похож на Полкана.
Следующие полчаса Лида была сама не своя. Она перерыла холодильник в поисках подходящей еды для своего подопечного, размышляла о том, где лучше сделать для него лежанку, наконец, организовав ее сбоку от лестницы. Девушка суетилась, а щенок бегал за ней, он не понимал, что происходит, но тоже был по-своему счастлив, особенно когда его брали на руки и гладили столько, сколько он хотел. Глеб все это время сидел на диване и смотрел на них. В солнечной комнате, девушка в желтом платье и желтый щенок — это ли не счастье? «Впервые вижу ее такой, — думал он, подперев рукой щеку. — Что бы ни случилось, он всегда будет с ней, даже если я ей буду не нужен». Когда маленький бузотер наелся, он сразу заснул у Лиды на руках, и она его положила на лежанку у лестницы. Девушка, присев на корточки, смотрела на своего подопечного. Вдруг она всхлипнула, еще раз, потом еще. Лида сидела около щенка и плакала.
— Лида, что случилось? Переволновалась из-за щенка?
Девушка встала, ссутулилась, вытирая запястьями слезы.
— Нет, — провыла она. — Просто… Просто я поняла, что люблю тебя!
Она закрыла руками лицо и тут же почувствовала, что земля резко уходит из-под ее ног.
Александр Васильевич вернувшись из магазина, наткнулся на запертую дверь и окна. Он зашел за дом, мотоцикл стоял на месте. Мегрэ побрел обратно к калитке. В конце концов, у него не часто выдавалось время насладиться покоем и тишиной. Он выбрался в поле, лег на траву, закурил свою трубку. «Уйду на пенсию после этого дела, куплю тут дом и буду доживать. Много ли мне надо сейчас, деньги все равно тратить не на что, на работе молодые жмут. Пора бы и на покой. Тарелка супа, да горсть хорошего табака — вот и все мои потребности».
Через три часа Александр Васильевич, обследовав округу деревни, вернулся. Глеб сидел на старом стуле на крыльце. На нем были только джинсы. Его поза была расслабленной, рядом на полу стояли две кружки с кофе. Глеб курил сигарету, протяжно выпуская вверх дым. Александр Васильевич взял одну чашку, проверив на устойчивость второй стул, сел рядом. Дверь была открыта и он видел, что Лида крепко спит лежа на животе. Ее нагота была прикрыта одеялом.
— Ну что, конец холостяцкой жизни?
— Да.
— Ну и ладно, всему свое время.
Тут из дома выбежал щенок, он зевнул и потянулся. Брови следователя поползли вверх.
— Собаку решил завести?
— Это подарок для Лиды, она давно хотела собаку.
Следователь отложил трубку и взял щенка на руки, с интересом посмотрел на его тонкий красный ошейник.
— Симпатичный малый, как зовут?
— Полкан, — лениво ответил Глеб, делая очередную затяжку.
Лида проспала весь вечер и ушла в ночь. Глеб так и не ответил на ее признание. Эти три слова ему никак не давались, ведь когда-то он уже так легко их произнес, и потом они потеряли свое значение. Он решил это сделать чуть позже. Мужчина знал, что любит девушку больше своей жизни, просто, ему нужно было время, чтобы окончательно провести черту между прошлым и будущим.
Одного он не ожидал — проснуться утром и не найти ее рядом с собой. Пустая комната, пустая кровать. Лида исчезла вместе с Полканом, оставив на холодной простыни свой телефон, а на нем сообщение из несколько фраз: «У тебя еще есть время, чтобы подумать. Люблю тебя. Прощай!». Она давала ему свободу, свободу от каких-либо обязательств, намекая на то, что он может ее и не искать вовсе.