— Хорошо.
— Он не в восторге от тех, кого называет любителями, — сказал Ноэль.
— Привыкнет. Он сказал мне, что вам нужна одежда. Запишите адрес. — Ноэлю надлежало явиться завтра после занятий в определенный магазин, где ему будет предоставлено все, что может понадобиться, чтобы сойти в «Хватке» за своего. — Если вам понадобится что-то ещё, — добавил Лумис, — идите туда, куда укажет Бадди, счета передавайте нам. И помните, ничего слишком шикарного, хорошо? У нас бюджет, знаете ли.
— Не беспокойтесь. Рваная дерюга не может стоить очень дорого.
— Вас ждет сюрприз. О’кей, Приманка, завтра после работы вы звоните по одному из этих номеров и представляетесь. Вопросы?
— Ничего не могу придумать. — Потом: — А я увижу других агентов? Оперативников?
— В баре? Возможно. Необязательно. Вам нет необходимости знать, кто они такие, как и им не нужно знать, кто вы. Поэтому я вас и использую, верно? Вы не просто очередной ППП.
«Полицейский под прикрытием», — догадался Ноэль.
— Ещё одно, — сказал он, чувствуя себя менее уверенно. — Вы в самом деле ждете, что этот мистер Икс решит познакомиться со мной?
— Именно ради этого я и иду на такие сложности, не так ли?
— Но как я его узнаю?
— На этот счет не беспокойтесь. Поспите. Завтра вам придется работать допоздна.
Но он беспокоился… и не мог уснуть. Он сомневался, что этот таинственный человек найдет его, несмотря на его сходство с любимым типом мистера Икс: слишком много мужчин, виденным их сегодня, подходили под то же описание. Потом он все-таки поверил, что мистер Икс его найдет. И эта перспектива показалась ему ещё более тревожной.
7
Мысли о мистере Икс неотступно преследовали Ноэля и на следующий вечер, когда он впервые воспользовался «петлей».
Он набрал один из четырех выданных ему телефонных номеров, последовало два гудка, как и предупреждал Лумис, потом он услышал, как кто-то будто бы снял трубку. Ноэль почти ждал, что вслед за этим в трубке раздастся приветственное «алло».
Ничего не случилось. Линия казалась пустой. Есть там кто-нибудь? Что ему теперь делать?
— Контакт, — неуверенно сказал Ноэль. Все правильно?
По-прежнему тишина.
— Это Приманка, — сказал он чуть громче.
Молчание немедленно было нарушено.
— Какие проблемы, Приманка?
Мужской голос казался смутно знакомым. Ноэль не был до конца уверен, но ему казалось, что это один из тех голосов, которые он слышал в промерзшей тюремной камере.
— Никаких проблем. Мне сказали поговорить с Вегой.
Ноэль не мог вспомнить, дал ли ему Рыбак кодовое имя Веги.
— Звезда будет звонить ровно через двадцать пять минут, — сказал мужчина.
— Звезда? А, это потому что есть такая звезда — Вега?
— Двадцать минут, — грубо откликнулся мужчина и исчез.
— Я хочу с ним поговорить, — внезапно сказала женщина средних лет. — Ты ещё там, Приманка? — Тон у неё был материнский, и говорила она с сильным бронкским акцентом. — У нас в досье есть все твои данные, но мы пришлем тебе кое-какие бумаги. Расписки и тому подобное. Просто подпиши их и отправь обратно по тому адресу, который будет указан на конверте. Это научное общество твоёго профиля. Ты будешь получать пенсионное пособие. Кроме того, тебе дадут медицинскую страховку, которая покрывает значительные расходы на госпитализацию и хирургическую помощь. Жизнь, боюсь, не страхуем.
— Естественно, — отозвался Ноэль, холодея внутри от её слов, а также быстроты и основательности организации.
— Пока всё, милый, — сказала она. «Чья-то тетушка, чья-то мать», — подумал Ноэль. Может быть, сидит за столом где-нибудь в офисе. — Просто распишись, где стоит крестик, — добавила она. — Пока.
«Опять кресты и „иксы“», — подумал Ноэль.
— Подождите. Я могу поговорить со Звездой на какой-нибудь линии?
— Да. На любой.
Но прежде чем прошли двадцать минут, Вега сам ему позвонил.
— В чем дело? — спросил Вега.
— Ни в чем. Я просто… Ты разве не хотел меня поводить всюду?
— Да? И что?
— Как насчет сегодня? Я начинаю в восемь. Ты тоже?
— Я сегодня в «Хватке» не работаю.
— Может, в другой раз?
— Нет. — Решительно. Потом: — Ты прав. Мы сделаем это сегодня. Я за тобой заеду. Мы где-нибудь перекусим. Потом пойдешь на работу.
Несмотря на быстроту, с которой Бадди согласился с ним прогуляться, когда он приехал, вид у него был подавленный, задумчивый, даже печальный.