А теперь, когда она знала, что Маккейб в соседней комнате, ей по крайней мере не было страшно.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Воскресенье, 17 августа
Когда Мадди проснулась на следующее утро, в ее спальне было темно. Это напоминало о том, как радикально изменилась ее жизнь. Раньше в ее спальне никогда не было так темно. Она всегда, перед тем как лечь спать, приоткрывала тяжелые шелковые шторы, чтобы свет стоянки проникал в комнату. Тогда она выключала свет, но в полной темноте никогда не спала. Плюшевой Фаджи тоже не было с ней рядом. Обычно она сажала свою игрушку на туалетный столик, а в эту ночь даже забыла вытащить из ящика.
Она села на край кровати. Плечо дергало, голова болела, ей срочно нужна была порция кофеина, как вампиру кровь.
Надев халат и решив вести себя так, как будто она была дома одна, Мадди взяла одежду и направилась к двери, раскрыла ее – и услышала голоса. Она заглянула в гостиную и убедилась, что там никого нет. Все трое – судя по голосам – собрались на кухне.
Облегченно вздохнув, она поспешила в ванную.
Когда она вышла оттуда минут через двадцать, она выглядела – да и чувствовала себя – гораздо лучше. Она приняла душ, высушила феном волосы, надела синие шорты и желтую свободную футболку. Она подкрасила ресницы и губы, чего обычно не стала бы делать воскресным утром, если только никуда не собиралась.
Синяк на щеке ей удалось скрыть при помощи косметики. Огромный синяк на шее начал менять цвет – с фиолетового на еще более безобразный желто-зеленый, она даже не попыталась его замаскировать, это было бесполезно.
Мадди прошла на цыпочках по направлению к кухне, откуда доносился соблазнительный запах кофе.
В центре стола стояла большая коробка пончиков. За исключением этого, кухня выглядела как обычно: чистой и аккуратной, правда, в мойке Мадди увидела несколько тарелок, которых там не было, когда она ложилась спать. Она почувствовала разочарование, что разминулась с Маккейбом, но в тот же момент увидела его через застекленную кухонную дверь. Он стоял к ней спиной на верхней ступеньке и разговаривал с Уинном и Гарднер.
Когда она увидела его, то почувствовала, как замерло у нее сердце.
Ты ведешь себя глупо, подумала Мадди и перевела взгляд на кофеварку. Свежесваренный кофе ждал ее.
Мадди только успела налить себе чашку кофе, как вся троица уже появилась на кухне.
– Ну как там, на улице, все спокойно? – спросила она.
– Увидели птиц, пару белок, ничего угрожающего, – с улыбкой ответил ей Маккейб.
– Рада слышать, – сказала она.
Поднеся чашку к губам, она сделала глоток, надеясь, что кофеин приведет ее в чувство.
– Как ваше плечо? – Улыбка исчезла у него с лица, его глаза, казалось, потемнели, когда он посмотрел на ее плечо. Он беспокоится обо мне.
– Такое чувство, как будто в него вчера выстрелили, – с усмешкой сказала она.
Маккейб рассмеялся, и тут же она опять увидела у него на щеках эти ямочки.
– Хотите пончик? Угощайтесь, – сказал Уинн. Он подошел к столу, открыл коробку и вытащил пончик.
– Ты же вроде собирался следить за своим весом, – упрекнула его с порога Гарднер. Уинн быстро запихнул пончик в рот и с виноватым видом посмотрел на нее.
– Я и слежу. Он подбирается уже к ста тридцати шести килограммам.
– Знаешь, по-моему, это глупо – бросить курить, чтобы потом разъесться как слон и помереть от этого.
Уинн покраснел.
– Вы не представляете, как трудно бросить курить. – К своему удивлению, Мадди встала на защиту Уинна. – Думаю, все, что может помочь человеку отвлечься от этого нестерпимого желания закурить, – уже полезно.
– Сколько ты уже не куришь? – спросил Маккейб Уинна, подойдя к столу.
– Два месяца, четыре дня и… – Уинн взглянул на часы, висевшие над окном, – девять часов.
– Да, это немало, – сказала Мадди.
– Ну ладно, Элвис, я тоже признаю: это уже достижение, – согласилась с ней Гарднер.
– Элвис? – переспросила Мадди, с удивлением посмотрев на Уинна.
– Да, так его зовут, – объяснила Гарднер Мадди. – Элвис Пресли Уинн.
Мадди не смогла сдержать улыбку.
– Ну вот, все так реагируют, – угрюмо произнес Уинн. – Поэтому я предпочитаю обходиться фамилией.
– Хватит вам подшучивать над Уинном, – сказал Маккейб и протянул что-то Мадди. Это был ключ.
– От вашего черного хода, – пояснил он в ответ на ее вопрошающий взгляд. – Мы поменяли замок. Там осталось еще кое-что сделать, так что вам лучше сегодня не выходить никуда из квартиры. Труднее всего охранять человека от снайперского выстрела. Вчера мы в этом убедились. На самом деле это хорошо, значит, он в панике и отказался от своего обычного образа действий. Нам надо, чтобы он физически был готов на вас напасть. Если он решится проникнуть в вашу квартиру, мы его и поймаем. Если он попытается последовать за вами в офис, там он тоже никуда от нас не уйдет. Я договорился, чтобы стекла в вашей машине заменили на пуленепробиваемые, вчерашнего с вами не повторится. Мы будем ездить за вами повсюду, так что, если он попытается предпринять что-нибудь, пока вы в пути, мы его схватим. Да, и еще, мы будем периодически проверять вашу машину на наличие взрывчатки.
– Взрывчатки? – От одной только мысли, что к ее машине могут прикрепить взрывчатку, у Мадди перехватило дыхание.
– Зачем ты ее пугаешь? – с упреком сказал Уинн, и Мадди подумала: какое же у нее, должно быть, было лицо, что он за нее заступился.
Нельзя расслабляться, подумала она. Маккейб, казалось, мог читать по ее лицу все эмоции и смотрел на нее со своим обычным непроницаемым выражением, от чего ей было не по себе. Каким бы он ни был привлекательным, не стоило забывать – он агент ФБР.
– Ну ладно, я пошел, – сказал Маккейб, обращаясь ко всем. А потом взглянул на Мадди. – Я не думаю, что он что-нибудь предпримет сегодня, если вы останетесь дома. За окном ясный день, да и вокруг слишком много народу. Но все же никуда не выходите сегодня. – Он направился к двери, а потом обернулся через плечо: – Уинн, ну что ты там?
– Я сейчас иду.
– Подождите минуту. – Мадди поспешно прошла через гостиную к входной двери, где стоял Маккейб. – Я не могу сидеть весь день дома. У меня накопилось полно дел. Мне надо купить продукты, а потом еще забрать вещи из химчистки. А еще…
Он стоял, взявшись за ручку двери.
– Может быть, завтра вам удастся все это сделать, – сказал он.
Мадди сжала губы. Но прежде чем она смогла ему что-либо ответить, он вдруг приложил ладонь к ее щеке. Этот жест был настолько неожиданным, что она сразу забыла все, о чем собиралась ему сказать.
– Синяк уже проходит, – сказал он.
От этого его прикосновения она вся растаяла. Маккейб отнял свою ладонь от ее лица. Он открыл дверь, уступил дорогу Уинну, и тот сразу же вышел на улицу.
– Смотри, никуда ее не выпускай, – сказал Маккейб Гарднер. А потом с едва заметной улыбкой в глазах обратился к Мадди: – Ведите себя хорошо.
Он ушел так быстро, что она не успела ничего ответить.
Какое-то мгновение Мадди просто стояла и смотрела на закрытую дверь. Затем она отвернулась и увидела, что Гарднер наблюдает за ней.
– Так, значит, ты запала на Маккейба? – сказала Гарднер, прищурив глаза. А потом фыркнула: – Дорогая моя, можешь встать в очередь.
Мадди на какой-то миг потеряла дар речи.
– С чего ты взяла? – сказала она, стараясь говорить с достоинством, когда немного опомнилась.
– Не ври мамочке, – прервала ее Гарднер и уселась на диван. – Я сразу вижу подругу по несчастью.
– Так, значит, тебе нравится Маккейб?
Гарднер взглянула на нее поверх газеты, которую держала в руках.
– Еще как! – мрачно произнесла она. – Он это знает. Но я не в его вкусе.
Мадди ничего не могла с собой поделать. Она понимала, что не следует продолжать разговор на эту тему, но ей было очень интересно.