Сэм слышал в отдалении гудки сирен.
Сэм начал спускаться по ступенькам, когда зазвонил его мобильный телефон. Он замер на месте, а потом залез в карман и вынул телефон. Он уже знал, прежде чем взглянуть на определитель номера, что там высветится «Ошибка».
– Маккейб, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, в то время как леденящий душу ужас охватывал его. Он уже знал, что услышит.
– Эй, – произнес электронно-измененный голос. – Ты снова в игре.
– Это не игра.
Мадди четко слышала голос Маккейба. Он был ровным и уверенным, и она так и потянулась к нему, ей так хотелось, чтобы он понял, что она сейчас чувствует.
– Конечно, это игра, – сказал Уэлш.
В его голосе слышались издевка и торжество, и Мадди ненавидела его с такой силой, что ее просто трясло.
– Я тут захватил твою подружку. Все поменялось, мой друг. Ты думал, что сможешь использовать ее в качестве приманки, чтобы поймать меня в ловушку? – Он грубо рассмеялся. – А теперь она у меня. Давай, найди ее. Но тебе лучше поспешить.
– Мы можем с тобой договориться, – сказал Сэм. – Ты можешь признаться в содеянных преступлениях, это облегчит приговор.
– Вот это да! – произнес Уэлш с восторгом. Он бросил взгляд на Мадди, ему очень хотелось посмотреть, как она на это прореагировала. – А зачем, собственно, мне об этом беспокоиться, если ты меня все равно не поймаешь?
– Можешь не сомневаться, – сказал Сэм. – Я поймаю тебя. Я уже очень близко к тебе подобрался. Ближе, чем ты думаешь. Я сижу у тебя на хвосте.
Уэлш быстро посмотрел в зеркало заднего вида. Мадди почувствовала прилив надежды. Но потом Уэлш снова самодовольно ухмыльнулся.
– Ты блефуешь. Тебе никогда меня не поймать!
– Я знаю, что ты – агент ФБР, – сказал Сэм. – И я знаю два имени, под которыми ты можешь прятаться: Ричард Шелтон и Кен Уэлш. Они тебе о чем-то говорят?
Уэлш бросил на Мадди такой взгляд, что она содрогнулась. Глаза у него были злобными, щеки покраснели от ярости.
– Помнишь, когда мы разговаривали с тобой, я пообещал, что в следующий раз дам тебе понаблюдать за тем, как я буду убивать. Вот чего ты добился своими угрозами, Маккейб. Я отвезу твою подружку в какое-нибудь укромное местечко и пристрелю ее. А еще я запишу все это на видеопленку. Я обязательно отошлю ее тебе, чтобы ты смог посмотреть.
– Подожди, – сказал Сэм, но Уэлш его не слушал.
Он держал телефон у лица Мадди. Она смотрела на него, ей хотелось кричать, плакать, умолять…
– Можешь попрощаться, – сказал ей Уэлш.
– Сэм, – начала Мадди. Она ничего не могла с собой поделать, голос ее задрожал.
Она услышала какой-то звук – как будто он с трудом сделал вдох.
И тут Уэлш отключил телефон.
– Ты записала это? Ты все записала? – возбужденно прокричал Сэм. Сердце у него билось так сильно, как будто он пробежал сто километров.
Гарднер сидела рядом с ним, на переднем сиденье своей машины на парковке Мадди. Магнитофон был у нее на коленях. Пожалуйста, молил про себя Сэм. Пожалуйста.
– Времени не хватило, – сказала она.
– Ты, – сказал Уэлш, с ненавистью взглянув на Мадди. – Это ты все рассказала ему? Ты назвала ему мое имя.
– Да, – ответила Мадди, не видя уже смысла в том, чтобы лгать.
Уэлш выругался, а потом ударил ее по лицу тыльной стороной ладони.
– Если бы я убил тебя той ночью в твоем номере, ничего этого не случилось бы. Но я сделал ошибку, одну маленькую, но очень серьезную ошибку – кто бы мог подумать, что в гостинице остановились две Мадди Фицджеральд? Все летит к черту из-за тебя.
Он еще раз ударил ее. Мадди застонала и вжалась в дверь. А потом, когда на глаза у нее навернулись слезы и все поплыло от боли, она увидела, что телефон оказался на ее сиденье.
Он лежал между ней и спинкой сиденья, и если она немного подвинется вперед, ну совсем немного, то сможет дотянуться до него руками.
Но он ни в коем случае ничего не должен заметить.
– Почему бы тебе не оставить меня в покое? – спросила она, чтобы как-то отвлечь его от того, что она собиралась сделать. – Я тебе ничего плохого не сделала.
Она немного продвинулась вперед. Если бы ей теперь удалось ухватить телефон…
– Потому что меня ждут большие дела. Ты, может быть, когда-то видела меня, узнала меня, сказала об этом кому-то – и тогда мне моих планов не видать. То же с другими. Все они – скелеты в моем шкафу, а я пытаюсь его очистить.
– Я бы никогда ничего про тебя не рассказала, – сказала она, потихоньку передвинув сцепленные наручниками руки и дотрагиваясь до телефона. – Я никому ничего и сейчас не скажу, если ты меня отпустишь.
Это было, конечно, ложью, и она знала об этом, но ей надо было как-то заговорить ему зубы, чем-то отвлечь его, чтобы он не догадался, что она задумала.
– Ну ладно, хватит.
Он тяжело дышал, она чувствовала, что он все больше и больше злится. С сильно бьющимся сердцем ей удалось наконец взять телефон.
– У меня есть на тебя планы.
Голос у него стал задумчивым, он посмотрел на нее. Мадди застыла на месте. Неужели он понял, что она собиралась сделать? Неужели он догадался?
Но он опять перевел взгляд на дорогу.
– Я собираюсь убить тебя. А потом позвоню твоему дружку и расскажу, где тебя найти. Когда он приедет, я убью и его. Он собирался использовать тебя в качестве приманки, чтобы заманить меня в ловушку? Так вот, я сам использую тебя как приманку и убью его.
Уэлш держал телефон у нее перед лицом, когда говорил, чтобы Мадди попрощалась с Сэмом.
Она смотрела на телефон, представляя себе лицо Сэма на другом конце провода. Зажав теперь телефон в ладони, она сосредоточилась, стараясь представить себе, как там были расположены кнопки.
Она произнесла про себя краткую молитву, а затем нажала на кнопку – как она надеялась, на «перезвон».
Сэм в это время ехал на машине с Гарднер. Он вез ее в гостиницу, где у них была штаб-квартира, когда зазвонил телефон. Он выхватил его и посмотрел на определитель номера.
На экране высветилось: «Ошибка».
Ему показалось, что сердце у него остановилось, а весь мир отодвинулся куда-то и стал совсем маленьким. Когда он откидывал крышку телефона, он увидел, как дрожат у него пальцы.
– Маккейб, – сказал он.
– Ты ведь его ненавидишь, правда? – сказала Мадди, продолжая разговор. Она должна была это сделать, потому что знала, что Сэм обычно говорит «Маккейб» и все.
– Черт побери, да, я ненавижу этого примерного типа, который только и знает, что работать. Он у нас неподкупный. – Уэлш произнес это с издевкой, как ругательство. – Он начал копаться в старых делах, которые были уже закрыты. Списаны. И он начал пытаться раскрыть их в свободное от работы время. Я должен был отвлекать его, чтобы он не обнаружил, что это я убил Лероя Баумана.
– Лероя Баумана? – спросила Мадди. Ей оставалось только надеяться на то, что она нажала на нужную кнопку.
– Еще одного неподкупного спецагента, – ответил с ненавистью Уэлш. – Я побоялся, что, если я разделаюсь с Маккейбом, пока он занимается делом Баумана, кто-то может связать это воедино и заподозрить меня. И вот поэтому я постоянно посылал Маккейба в другие города, как-то отвлекал его, пытался подстроить дело так, что его могли убить по другой причине. А еще мне надо было расчистить прошлые завалы, как я тебе уже говорил.
– Например, когда ты взорвал дом, где находился мой отец?
Мадди почувствовала, как у нее по спине потекла струйка пота. Они ехали по проселочным дорогам, которые становились все более темными и безлюдными. Уэлш высматривал что-то впереди, как будто боялся пропустить какой-то знак.
– А ты сообразительная! – Уэлш бросил на нее ядовитый взгляд, а машина тем временем перевалила за гору. – Да, я сделал это. Я взорвал тот дом.
Теперь они оказались у подножия горы. Оглядевшись вокруг, Мадди увидела круглую низину с обрамлявшими ее со всех сторон горами. Это была сельская местность, огоньков нигде видно не было. Слева, через поле, она увидела какую-то водную поверхность. Это был маленький пруд, выглядевший очень мирно под звездным небом. На противоположном берегу пруда стоял старый амбар, за ним Мадди увидела холмы, поросшие тонкими сосенками.