Дав гравиопосыл, я стал дрейфовать в сторону приемного шлюза.
— Эй в скафандре, ты откуда взялся, — вызов пришел на общей волне.
Программное обеспечение сообщило, что скафандр находится на прицеле, уже семь минут я мысленно готовился дать стрекоча, если по мне откроют огонь. Чем ближе я подлетал, тем меньше становилась шансов увернуться он выстрелов. Голос в моем шлемофоне прозвучал точно в тот момент, когда шанс уклонения сравнялся с нулем.
— Меня выбросили с борта, — ответил я.
— Что то я тебя не пойму, ты кто? — диспетчер занервничал.
— Неудачник, я в карты проиграл, выкинули с борта, — повторил я.
— Как название судна? — спросил он, судя по фоновому шуму, кто-то зашел в помещение, из которого велись переговоры.
— Э нет, у меня уговор, никому об этом не сообщать, — я импровизировал на ходу.
— Чую это очередное пари, которое ты решил выиграть, — голос диспетчера расслабился, он нашел для себя объяснение происходящему.
— Не знаю о чем вы говорите уважаемый, — заливал я: — Мне бы только на станцию попасть, а то кислород почти на нуле.
— На стандарт дезинфекции кредиты есть? — прояснив для себя все что хотел, на всякий случай уточнил он.
— Есть, только на нее родимую и есть, — сказал я и добавил: — да еще на билет первого класса в Солнечную долину.
Раздавшийся смех в эфире подтвердил правоту Михалыча, люди везде остаются людьми и видят в других свои собственные пороки. По статистике диспетчеры были самыми азартными людьми в галактике и обожали розыгрыши.
— Шлюз 5Ш34, думаю ты поместишься, — напоследок пошутил он.
Пройдя в открывшийся при моем приближении гигантский проем, я замер посередине помещения. Надо было поторапливаться и чем раньше начнется процедура тем лучше. Стандарт занимал 30 минут, воздушного фильтра в системе жизнеобеспечения скафандра оставалось на час с небольшим, сдохнуть на пороге человеческого жилья было бы обидно.
— Ну и костюмчик! Из какого музея спер? Ты баба или мужик? — вопросы, шуточки, подколки сыпались с разных сторон.
Весть о чудаке, который на спор в древнем скафе спрыгнул с борта и добрался на станции, облетела рабочий персонал. Я лишь загадочно улыбался, прикладывая палец к губам. Жест призыва к тишине был не знаком и его восприняли как очередное условие пари, которое я должен был выполнять.
«— Они здесь все идиоты», — первая оценка встреченных мной людей была неутешительна.
Счет за обеззараживание моего костюма и проверку организма на предмет инфекций был не особо существенным. Оплатив счет, остался в подпространстве идентификатора. В отличие от жилой станции на свалке, местная система изобиловала разнообразными Агентами, их количество переваливало за два десятка. Ткнув в Агента станции, увидел лишь оно предложение, связанное с размещением собственного бизнеса на площадях станции. Весь остальной сервис был отдан на откуп третьим лицам. Отфильтровав по категориям, нашел ремонтные доки. Просмотрев сдаваемые внаем, выбрал док для малых космических яхт с ремонтным боксом и собственным шлюзом. Жилого пространства предусмотрено не было.
Совершив оплату на сутки, я устремился к арендованным площадям не покидая технических этажей, выходить в жилой сектор в скафандре было не принято. Помещение бокса оказалось просторным, здесь могли бы уместиться десять Склизких.
Вернувшись в подпространство, перешел на торговые площадки. Выставив фильтр на текущее месторасположение, вбил запрос на летательные аппараты. Наиболее важным параметром являлась суммарная масса объекта, а так же наличие двигателя для гиперпрыжков.
Мой кредосчет составлял более 12 миллионов кредитов, сданный металл за последние 45 часов существования свалки был оплачен и часть денег удержана в счет оплаты помощников. Рассматривая цены на существующие в продаже корабли, корил себя за щедрость. Процент выплаченный работникам станции был бы сейчас как нельзя кстати.
«Этот», — биокомпьютер оценил предложения на рынке и выдал результат.
«— Нет», — глянув на выделенный лот, я тут же отказался.
Выбор биокомпа был ужасен, почтовый Игл, имел суммарный износ корпуса в 99 %. Такие штуки использовали для переброски скоропортящихся медикаментов и чаще всего в беспилотном режиме. Перевозимый груз часто представлял опасность для человека и его старались не брать на борт большегрузные суда. Почтовый Игл разгонялся, совершал прыжок и швартовался, используя дистанционное управление, компьютеры ошибались реже, чем живые люди.