Вернувшись за следующей партией документов, Гаральд обнаружил, что дверь приглашающе распахнута, но в кабинете уже никого не было. Зато в приемной сотрясалась от рыданий ее секретарша.
— Мари, что здесь случилось?
— Она сказала, что в этом месяце обещанной премии не будет, — Мари заплакала еще сильнее. — За что? Вот что я ей такого сделала? У Ниссы в субботу день рождения, я хотела подарок купить… Эта…
Девушка явно хотела сказать что-то крайне непристойное, но побоялась — и замолчала.
Гаральд ощутил отвратительное чувство вины. Понятно, что секретарша была не причем, просто первой попалась на глаза разозленной начальнице. И формально в плохом настроении этой фурии виноват был он. Потому что не вспылил по обыкновению, не ответил на ее колкости и не стал униженно выпрашивать помощников для свалившейся работы.
И самое мерзкое, что Харпер сделала худшее, что могла, отыгралась на самой беззащитной. Она прекрасно знала, что зарплаты Мари хватало впритык на жизненные расходы. Чтобы купить даже не самый дорогой подарок ребенку, рассчитывать можно было только на премиальные.
— Сказала — не значит, сделала, — Гаральд попытался успокоить плачущую девушку, попутно размышляя, как выпутаться из ситуации. — Распоряжение в бухгалтерию она не отдаст. А если отдаст, что-нибудь придумаем.
Мари еще раз всхлипнула и пошла с ним в кабинет, помогать собирать папки.
Задумавшись, Гаральд не сразу понял, насколько близко она оказалась. И задержалась возле него чуть дольше, чем дозволял этикет. Глаза у девушки были все еще опухшие и красные от слез. И от этого зрелища было невыносимо.
— Заедешь в субботу? — тихо спросила Мари. — Нисса будет рада тебя видеть. Приезжай к десяти, я ее быстро уложу…
Лорд Райвен мягко поправил прядь волос, выбившуюся из идеальной прически девушки.
— Мы же с тобой уже все обсудили. Ну не раскисай, все будет хорошо. А вопрос с подарком я решу.
Мари закусила губу, стараясь не разреветься снова.
Настроение лорда Райвена было не просто на нуле — на сто градусов ниже. Встречаться за обедом с кем-то из коллег точно не хотелось: и поесть не дадут, и забросают ненужными дурацкими вопросами. Впрочем, никто не будет сильно по нему тосковать, если он вернется в департамент на час позже положенного времени. По крайней мере, Харпер сегодня заглядывать точно не станет. Уже осознала, что нечем ей поживиться.
Джа ответила с третьего гудка.
— Да, милый?
— Пообедаешь со мной?
— Только если ты согласен на мой кабинет и еду из ресторана компаунда. Ты прекрасно знаешь…
— Конечно, знаю, — Гаральда забавляла привычка всех одаренных считать, что еда как-то связана с их способностями. И что в незнакомых местах и непонятно что употреблять не стоит.
— Через сколько будешь? — поинтересовалась Джа, чем-то там неведомым цокая.
— Через полчаса.
— Не успею, мне еще минут сорок работать.
— Ничего, десять минут буду стоять у тебя над душой.
— Ой, было бы над чем.
— Я найду, я же сыщик.
— Что? — с недоумением переспросила Джа.
— Расскажу при встрече, — пообещал Гаральд и отключился.
Триединая империя, Джалан
Район Хеске, Дом журналистики
Композитные стены кабинета снова были непроницаемы. А на столе совершенно внезапно обнаружился игрушечный белоснежный конек, на котором восседала кукла в голубом платье. Рядом стоял ящик, в котором лежало еще штук десять таких же наборов, только еще запакованных. Так вот это что цокало.
— Какая прелесть, — съязвил Гаральд. Приподняв одну бровь, он с любопытством разглядывал плюшевую лошадку и ее всадницу. Это явно была стилизация под легендарную халахинскую принцессу из старой сказки. — Ты сменила свои игрушки?
— О нет, — засмеялась Джа. — Это на обзор прислали. Выводят на рынок. Хотят, чтобы мы гламурно отсняли принцессу-наездницу. Видимо, решили, что я оценю юмор. Ну вот куда я их впихну, в дамскую сумочку или в декольте?
— Если не планируешь после съемки с ней играть, мне есть, кому ее подарить.
— Забери хоть всех, — отмахнулась Джа.
— Всех мне не надо, одной достаточно.
— С каких пор ты стал довольствоваться всего одной дамой, сладкий? Терранусы в лесу сдохли?