С ней рядом елки те
Густеют в буераке.
Она в их черноте —
Как молния во мраке.
«Стояла осень на дворе...»
Стояла осень на дворе,
Но точная забылась дата.
Инициалы на коре
Он ловко вырезал когда-то.
А между ними четкий плюс.
Символизирующий смело
Любовь и длительный союз —
Все, что случиться не успело.
И сами буквы на коре
Растянуты по мере роста
Ствола, и к нынешней поре
Их разгадать уже непросто.
ЗЕРКАЛО
Что случилось? Грустный вид
Был тебе неведом…
Улыбнуться норовит:
— Суть совсем не в этом…
Что же это за дела,
Если наша прелесть
Мимо зеркала прошла
И не посмотрелась!
«Слабый всплеск от весла…»
Слабый всплеск от весла.
Вечер медленный светел.
Как она подросла!
Я и то не заметил.
На затылке пучок
В аптечной резинке.
О печалях — молчок,
Но след от слезинки.
ДЕД
Вот перебежал перед трамваем,
Но не остановлен постовым.
Кем он был — об этом мы не знаем.
Впрочем, знаем: просто молодым.
Старичок, подрагивают щечки.
Он, достигнув жизненных высот,
В полиэтиленовом мешочке
Рыбок внучке маленькой несет.
«Проснувшийся ребенок…»
Проснувшийся ребенок
Глядит на ранний свет
И щурится спросонок:
Заплакать или нет?
Но тут его успели,
Разумны и ловки,
Поднять из колыбели
Две сильные руки.
Младенческого пуха
Сиянье в вышине
И розовое ухо,
Примятое во сне.
«С игрой во внезапной разлуке…»
С игрой во внезапной разлуке,
В пыли, со двора — на обед.
Мать крикнула: — Вымыты руки? —
И в ванной зажгла ему свет.
Потом ему воду открыла,
И крутит в ладошках малыш
Кусок туалетного мыла,
Обкатанный, словно голыш.
Роняет и, вновь поднимая,
Роняет опять, погодя,
Сейчас позовут — понимая
И все же к столу не идя.
Забыл и не машет руками,
А смотрит, всему вопреки,
Как воздух покрыл пузырьками
Загар увлажненной руки.
«Как определяют без затей…»
Как определяют без затей
Мореходы путь по звездам,
Так живет потребность у детей
Прижиматься к взрослым.
В детском доме все же нет родни.
Одиночества громада.
Дети — что ни сделаешь — одни.
Остальное — все как надо.
Мальчик безнадежно угасал
От тоски великой, не от боли.
Был помочь не в силах персонал,
Чем бы ни кололи.
Нянечка за совесть, не за страх,
На руках пять дней его носила,
И в него, буквально на глазах,
Из нее переливалась сила.
Ну, а мы действительно родня,
И такие наступили сроки,
Что от внучки маленькой — в меня
Каждый день перетекают токи.
«Чтоб не согнули веточку…»
Чтоб не согнули веточку
Грозные ветры ранние,
Вы прикрепили девочку
К колышку воспитания.
Тоненькую былиночку,
Собственную кровиночку.
Равно — принцессу ль, Золушку,
К выструганному колышку.
«Ребенок. Запертая дверь…»
Ребенок. Запертая дверь.
Родители еще в постели.
Он рано встал и ждет теперь.
Чтоб в кухне блинчики поспели.
Он завтракает. Молоко
Покрыто розовою пенкой.
Он с бабушкой. Ему легко
Внимать негромкой сказке первой
Про короля, и хитрых слуг,
И про Ягу… Но в большей мере —
Душою, обращенной в слух,
Он возле той, закрытой, двери
ВНУЧКЕ
Облетают листья.
Скоро — и зима.
Под небесной высью
Холодно весьма.
В солнечной полуде
Купол голубой.
Мы, понятно, люди
Близкие с тобой.
Вышли на дорожку
Около берез.
Что-то понарошку,
Что-то и всерьез.
Балуемся срочно,
Топаем: — Раз-два! —
Связанные прочно
Узами родства
«Бабушка умерла…»
Бабушка умерла —
Кончилось детство.
Умер отец —
Кончилась юность.
Мать умерла —
Началась старость.
ПАМЯТИ ТОВАРИЩА
Позвонил один, другой,
Но никак я не поверю,
Словно в смутный сон дурной,
В эту новую потерю.
Сколько вынес на горбу!..
Лето. Многие не знали,
Что собрат лежит в гробу
В надоевшем Малом зале.
Как все вышло у него!
А хотелось в лучшем виде.
Но народу — никого
На гражданской панихиде.
На кладбище уголок.
Три веночка на могиле…
Появился некролог —
А уже похоронили.
ОТРАЖЕНИЕ
Толкнул закрытое окно,
И отразились в правой створке
Поехавшие как в кино
Забор, скамейка, лес на взгорке.