— Спущусь вниз. Нужно узнать, куда ты нас забросила, какой ближайший город и сколько до него добираться. А ты сиди в комнате и не высовывайся, поняла?
— Поняла, — зевнула я, прикрыв рот ладошкой. — Гребешок дай, а? Я хоть причешусь, пока ты ходить будешь. И постарайся недолго, ладно? Я одна боюсь ложиться спать.
Гребень с громким стуком опустился на стол. Я явно бесила кое-кого, но ему воспитание не позволяло высказать мне много ласковых слов. А потому Марко только повторил:
— Сиди здесь и не высовывайся! — и ушел.
Ну и ладно, не очень-то и хотелось мне с ним. Это мужское дело, заботиться о слабых женщинах. Вот пусть идет и добывает нам транспорт. Я-то его уже покатала на своем летающем тазике. То есть щите. И из леса вывела, сам-то он не додумался у лешего помощи попросить. И от мавок я его спасла. И птицей, честно добытой, накормила. И от медвелаков отбила.
Уау! Да я страшная женщина! Настоящая воительница! Вот Инесса завидовать будет, когда я ей всё расскажу…
Улыбаясь, я с трудом разобрала и расчесала спутанную гриву волос, заплела тугую косу и встала, чтобы проверить мягкость постели. И тут в коридоре раздались громкие мужские шаги.
Ой! Это, кажись, по мою душу. И Марко нет! Оё-ёй!
Не раздумывая, я зашвырнула под кровать сумки, свою и Марко, и ласточкой нырнула за ними. Пришлось повозиться, чтобы протиснуться, но я справилась и притаилась. Хлопнула дверь, напротив моих глаз замерли чьи-то ноги в пыльных сапогах. Их владелец потоптался, явно ища кого-то в комнате и не находя.
— Ну и где эта рыжая зараза? — тоскливо вопросил в пространство голос Блондинчика.
— Я тут, — отозвалась я и чихнула. Служанка явно не утруждала себя уборкой, пыли под кроватью было… много.
Кашлянув, парень опустился на четвереньки и заглянул ко мне. Лицо у него было непроницаемое, но глаз дергался. Правый.
— И как там? — вопросил он.
— Пыльно, — снова чихнула я.
— Даже спрашивать боюсь, что тебе там понадобилось, — помолчав, выдал он и добавил: — Вместе с нашими сумками.
— Я думала, что это не ты, а кто-то другой. — Покаявшись, я подалась вперед, чтобы выбраться из-под кровати, потыркалась и… — Оё-ёй!
— Что еще? — буквально простонали сверху.
— Я застряла, — смущенно улыбнулась я, вскинула голову и стукнулась о днище макушкой. — Ой!
Марко молчал. Смотрел и молчал. Только глаз начал дергаться, но уже другой. Левый. А правый перестал, утомился, наверное.
— Вытащишь меня? — заискивающе попросила я.
— Рыжая, ты меня бесишь. Я дождаться не могу того светлого мига, когда избавлюсь от тебя. Надеюсь, боги будут милостивы, и я больше тебя никогда не увижу.
— Да ладно тебе, Белобрысый. Ты просто пока не привык ко мне. Всё же хорошо, я тебя к людям доставила. В пути кормила и оберегала, ты цел и здоров.
Глаза у некоторых белобрысых живут своей тайной жизнью. Точно говорю. То один дергается, то другой. А то оба сразу…
Их хозяин встал, отодвинулся и, схватив меня за щиколотки, выволок из-под кровати. Рывком поставил на ноги и даже отряхнул. И всё это не говоря ни слова, но с дергающимися по очереди глазами. Да…
— Ляг и спи! — слегка подрагивающим пальцем ткнул он в постель. — И молчи!
— А ты? Ты где ляжешь? — не вняла я приказу. Ну а чего мне рот затыкать? Я ведь ничего плохого не сказала и не сделала.
— А я на полу. Потому что, если я окажусь рядом с тобой, то за себя не ручаюсь. Могу и придушить во сне, когда контроль над собой потеряю.
— Не, душить меня не надо, — прикрыла я шею руками, а потом оживилась: — А я тебе свое платье дам напрокат. Оно очень мягкое.
— Что-о-о? — Вместе с глазами у некоторых впечатлительных начала дергаться щека. Правая.
— Ну платье. Оно шерстяное, теплое. И у него куча нижних юбок. Ты же видел, как я на нем в лесу спала. Вот. Выдаю его тебе напрокат на сегодняшнюю ночь.
Левая щека дергаться не начала, но правая взволновалась еще сильнее, так что я пожала плечами и сама расстелила на полу боевое платье. Вид у него, конечно, уже так себе. Но за неимением других нарядов, а также плаща, куртки, подушки, одеяла и тюфяка — это вещь очень полезная. Я, может, его сохраню для потомков. Буду внукам рассказывать, как важно для девушки иметь в гардеробе правильно пошитые платья.
— Постель готова, — указала я на ложе. А сама бочком пробралась к кровати, разулась и легла прямо в одежде поверх одеяла.
Марко молчал.
Вот опять он. Смотрит и молчит…
— Ну хорошо, хорошо! — не выдержала я. — На тебе еще и подушку. Но одеяло не отдам.