— Нет. — Я пытаюсь снова. — Мне это не нужно.
Вместо того, чтобы выполнить мою просьбу, у нее хватает наглости ухмыляться.
Я бы узнала это выражение где угодно. Это взгляд, полный злобы и ненависти. Выражение, которое сводит тебя на нет.
Это то, с чем я знакома.
Игла оказывается в моей руке прежде, чем я успеваю снова запротестовать, и я шиплю от боли, когда она уколола меня сильнее, чем необходимо.
— Вот, — просто говорит она. — Доктор скоро подойдет к тебе, Омега.
У меня нет сил наброситься на нее. Действие успокоительного начинает действовать, мое тело превращается в огромный груз, приковывающий меня к кровати.
— Нет, — невнятно произношу я, но она уже ушла, закрыв за собой дверь.
Время замедляется, но мой разум — нет. Не может быть, чтобы это была правильная доза; я едва могу произносить слова губами. Наркотик растекается по моему телу, и я растворяюсь в неглубоком матрасе.
Сядь, Миа. Зови на помощь.
За дверью слышны мужские голоса. Я устремляю взгляд в потолок, прислушиваясь, едва способная моргать.
— Еще не чипирована.
— Каштановые волосы. Карие глаза.
Они пахнут. Это смесь едкого одеколона, заглушенного нашатырным спиртом отбеливателя.
Альфы.
Я хнычу.
Они не пахнут… правильно. И, несмотря на жжение внутри меня и боль в утробе, мысль о том, чтобы быть рядом с одним из них, вызывает тошноту.
Пожалуйста, не входите в комнату, я молю. Пожалуйста.
Я не могу кричать, как бы сильно ни старалась.
Слезы наполняют мои глаза и текут по щекам.
Я хочу свою пару, думаю я про себя. Пожалуйста, просто дайте мне знать, кто он.
Пожалуйста, позвольте ему спасти меня.
Дверь открывается.
Я закрываю глаза.
Приближаются многочисленные шаги.
Пожалуйста, думаю, в последний раз. Пожалуйста.
Запах отбеливателя становится сильнее, когда руки поднимают меня.
В глазах у меня темнеет, когда мужчины выносят меня из комнаты без чипа.
* * *
Я просыпаюсь на заднем сиденье внедорожника, мое тело откинулось на среднее сиденье между двумя пахнущими отбеливателем Альфами. От их близости у меня мурашки по коже, воздух слишком гнилой, чтобы нормально дышать.
— Еще час, — рявкает водитель. — Сначала заеду к Ноксу. Посмотрим, что он хочет с ней сделать.
Я притворяюсь спящей, но при этом незаметно шевелю пальцами, оценивая, насколько я восстановилась в возможности двигаться.
Гнев поселяется глубоко в моей душе. Это неистовая ярость, огонь, горящий в моих венах и обугливающий кости.
Больница была моим единственным шансом. Мой единственный шанс обрести покой. Моя единственная возможность начать новую жизнь.
И эти монстры, кем бы они ни были, пытаются отобрать это у меня?
К. Черту. Это.
Я жажду крови.
Они продолжают перешептываться между собой, пока я не втягиваю в себя как можно больше воздуха и не издаю душераздирающий крик.
Это пугает их всех. Машина сворачивает, когда оба Альфы пытаются схватить меня, но я яростно отбиваюсь, мой локоть соприкасается с носом. Тот, что справа от меня, рычит, его рука с такой силой бьет меня по лицу, что моя голова откидывается назад.
Но я продолжаю бороться, подпитываемый истерикой и отчаянием. Другой обхватывает меня руками за шею, притягивая к себе, и я запрокидываю голову, мой череп соприкасается с его лицом.
— Что, черт возьми, там происходит?! — Альфа впереди кричит. — Контролируйте ее!
В конце концов, они это делают, но не раньше, чем я откушу один из их пальцев.
— Гребаная сука! — Альфа справа от меня воет, прежде чем его кулак касается моей щеки, отбрасывая мою голову назад к сиденью.
Ой.
— Нокс сказал, никаких следов! — Другой кричит.
Кто такой Нокс?
У меня во рту чья-то кровь, кислая и металлическая, и я выплевываю ее на Альфу, который меня ударил. Его лицо искажается от отвращения.
— Она чертовски сумасшедшая, — бормочет он, вытирая кровавую слюну со своего лица. — Чертовски сумасшедшая сука.
Но моя щека пульсирует слишком сильно, чтобы возражать. В сочетании с судорогами в теле я обездвижена до конца поездки.
— Я весь покрыт ее гребаной слизью, — ворчит тот, что держит руки вокруг моей шеи. — И от этих подавляющих средств от нее воняет, как от мокрой собаки.
Я ворчу в ответ, неловко двигая бедрами. По крайней мере, они на подавляющих препаратах, а это значит, что их не одолеет потребность взять меня.